НЕДОСТАТКИ НАЧАЛЬНИКОВ 1

Хочется "документальную" тему про Суворова дополнить некоторыми байками - для "оживляжа". И раз тут внимание уделялось суворовской славе, то и первая байка про неё - про славу.

СЛАВА

Генерал князь Барохвостов завидовал суворовской славе. Вот однажды он и спрашивает у одного из солдат:

- Скажи мне, братец, почему Суворова в армии любят?

- Это потому, ваше сиятельство, - отвечает солдат, - что Суворов солдатскую пищу ест.

Стал Барохвостов есть так же, как и Суворов, щи и солдатскую кашу. Кривится, но ест. Хочется, видать, генералу суворовской славы.

Прошло несколько дней, но славы у Барохвостова не прибавилось. Он опять спрашивает у солдата:

- Что же это слава у меня не растёт?

- Это потому, ваше сиятельство, - отвечает солдат, - что Суворов не только ест щи и кашу, но и спит по-солдатски.

Стал и Барохвостов спать по-солдатски - на жёстком сене в простой палатке. Натирает генерал изнеженные бока, мёрзнет от холода, но терпит. Уж больно ему хочется суворовской славы.

Прошло ещё несколько дней, а генеральская слава всё не растёт. И снова он вызвал солдата:

- Говори, какой ещё секрет у Суворова?

- А тот, - отвечает солдат, - что фельдмаршал войска уважает.

Принялся и князь Барохвостов уважать своих подчинённых, ласковые слова говорить солдатам.

Но и теперь генеральской славы не прибавляется. Смотрят на него солдаты, промеж себя усмехаются. Всего-то и только.

Стал злиться тогда генерал. Снова кликнул солдата-советчика.

- Как же так, - возмущается князь Барохвостов. - Щи и кашу ем, сплю на соломе, ласковые слова говорю солдатам - почему же слава ко мне не идёт?!

- Это потому, ваше сиятельство, - отвечает солдат, - что и это ещё не всё.

- Что же ещё? Какие ещё такие секреты у Суворова!

- А те, - отвечает солдат, - что Суворов умеет бить неприятеля по-суворовски. Славу великую родине добыть умеет.

Тогда и Барохвостов решил бить неприятеля и добывать родине великую славу. Только как-то с этим у Барохвостова не получалось. Поэтому и не пришла к нему слава, поэтому и помер он в неизвестности.

А слава о Суворове осталась в веках. И каждый Суворова знает.

 

Следующие три байки - про настоящий подход к государственному делу.

САПОГИ

В чине генерал-аншефа Суворов был направлен на финляндскую границу. Поручили Суворову следить за переустройством и вооружением тамошних крепостей.

Граница была большой. Крепостей много. Одному трудно.

На самом отдалённом участке Суворов передоверил наблюдение за работами какому-то полковнику. Тот, присмотрев день-второй, перепоручил это своему помощнику - майору. А майор, в свою очередь, - молодому поручику.

Через какое-то время Суворов вспомнил про отдалённую крепость. Приехал. Посмотрел - работы стоят на месте.

Разозлился Суворов, вызвал полковника.

- Что же это! - закричал. - Почему работы не движутся?

Испугался полковник ответственности и свалил всё на майора: мол, майор во всём виноват.

Суворов вызвал майора:

- Поручал вам полковник?

- Поручал. Так я же отдал приказ поручику.

Вызвал Суворов поручика:

- Получали приказ?

- Так точно, - ответил поручик. - Получал. Да не думал, что к спеху.

- Да, - произнёс Суворов, - вижу, виновных нет. - И приказал принести прут.

Испугались виновные офицеры - ну как ударит!

А Суворов схватил прут и давай хлестать свои сапоги. Хлещет и приговаривает:

- Не ленитесь. Не ленитесь. Это вы во всём виноваты. Если бы вы сами ходили по всем работам, этого бы не случилось.

Потом отбросил прут в сторону, сел на коня и уехал.

Перекрестились офицеры - беда миновала. Собрали солдат. Засучили рукава. Топоры в руки. За дело.

Помогли сапоги. Раньше других была отстроена отдалённая крепость.

ГОСПИТАЛЬ

- Не люблю госпиталей, - говорил Суворов. - Тот их любит, кто не радеет за здоровье солдата.

Принял Суворов командование над войсками, стоявшими на северной русской границе, и узнал, что в тамошних госпиталях находится сразу тысяча человек хворых.

Явился Суворов в госпиталь, стал ходить по палатам.

Зашёл в первую, спрашивает у солдат:

- Чем больны, чудо-богатыри?

Молчат солдаты. Сказать неудобно.

- Чем больны? - повторил Суворов.

- Животами мучаемся, - наконец произнёс какой-то солдатик.

- Позвать сюда провиантмейстера, - приказал Суворов.

Провиантмейстер прибыл.

- Чем солдат кормишь? - спрашивает фельдмаршал.

- Так, разным... - начинает провиантмейстер.

- Чем - разным?

- Кашей, ваше сиятельство, мясом.

- А ещё?

- Капустой.

- Так, - произнёс Суворов и приказал принести капусту.

Принесли, попробовал, а та тухлая.

Посмотрел Суворов на провиантмейстера злыми глазами, закричал:

- Под арест! На гауптвахту! На десять суток!

Вошёл Суворов во вторую палату.

- Чем больны, чудо-богатыри?

Растерялись, молчат солдаты.

- Они поотмороженные, - проговорил санитар.

- Позвать сюда каптенармуса, - распорядился Суворов.

Каптенармус прибыл.

- Во что солдат одеваешь?

- Как положено, ваше сиятельство, - отвечает каптенармус. - В мундиры, в башмаки, в чулки.

- В чулки! - закричал Суворов. - Север. Морозы. Почему валяных сапог не завезли? Где рукавицы?

Почувствовал каптенармус свою вину. Молчит, переминается с ноги на ногу.

- Под арест, на гауптвахту, на десять суток! - отдал приказ Суворов.

Пошёл Суворов дальше. Входит в третью палату:

- Чем больны, чудо-богатыри?

- Это раненые, - отвечает за солдат санитар.

- Какие ещё раненые? - удивился Суворов.

Войны в это время никакой не было.

- Это из батареи поручика Кутайсова, - объяснил санитар. - На учениях пушку разорвало, ваше сиятельство.

Кликнул Суворов поручика, отругал, что за снарядами и пушкой плохо следит, и тоже под арест, на гауптвахту, на десять суток.

Прошло около месяца. Появились у солдат и валенки и рукавицы. И в помине не осталось тухлой капусты. Кутайсов и другие офицеры стали собственноручно проверять снаряды и пушки.

Прошёлся Суворов вновь по госпиталям. Ходит по палатам, а палаты пустые. Вместо прежней тысячи человек с трудом сорок больных насчиталось.

Ходит Суворов - доволен. Не любил фельдмаршал госпиталей.

НА СЕСТРОРЕЦКОМ ЗАВОДЕ

Императрица Екатерина Вторая поручила Суворову обследовать Сестрорецкий оружейный завод.

Стали на заводе готовить Суворову торжественную встречу. Начальник завода выехал на Петербургский тракт, чтобы заранее встретить фельдмаршала.

А Суворов в это время в простой солдатской куртке на таратайке кружным путём по битой просёлочной дороге приехал на завод и прямо в оружейные мастерские.

Ходит Суворов по мастерским, смотрит по сторонам.

Осмотрел карабины - хороши карабины. Осмотрел штыки - хороши, остры штыки.

Поглядывает на Суворова мастер Иван Хомяков.

"И чего это, - думает, - солдат здесь крутится?"

- Эй, служивый, чего ты здесь?

- Да так себе. Так себе. Ничего, - ответил Суворов. - Кто мастер?

- Ну, я мастер.

- Как звать?

- Иван Хомяков.

"И чего ещё привязался!" - думает мастер.

- Ступай, - говорит, - служивый, своей дорогой. Тут фельдмаршала ждут. Увидят тебя - попадёт.

Суворов ушёл.

Не встретил начальник завода высокого гостя, вернулся назад. Хомяков ему и рассказал о неизвестном солдате.

- Какой солдат?

- Да такой старенький.

- Старенький?! А росту какого?

- Небольшого, выходит, росту. Поменьше чем среднего.

- Худощав?

- Худощав.

- Сед?

- Сед.

- Волосы хохолком впереди?

- Хохолком.

- Глаза голубые?

- Голубые.

- Так это ж Суворов! - закричал начальник.

Иван Хомяков так и присел. Бросились искать "солдата", а его и след простыл: ни таратайки, ни лошадей.

Перепугался начальник завода. Хомякова ругает, стражу поносит. Да и мастер струхнул - выходит, сам же Суворова с завода выпроводил. Волнуются они, ждут наказаний.

Через неделю из Питера прибыл пакет. Пакет от самой государыни. Держит его начальник в руках, вскрыть не решается - отставка, думает. Вскрыл. Развернул бумагу, одним глазом искоса смотрит, руки дрожат, сердце стучит. Читает. Читает и не верит своим глазам: в бумаге добрые слова про сестрорецкие штыки и карабины, монаршее благословение начальнику и приказ о выдаче Ивану Хомякову и другим мастерам по сто рублей серебром за искусство в работе.

 

В заключение - пара баек про любовь Суворова к находчивости (вторая мне особенно нравится).

РТИЩЕВ-УМИЩЕВ

Многие проступки мог простить Суворов своим солдатам и офицерам, а вот ответа "не могу знать" не прощал.

"Не терплю "немогузнаек", - говорил Суворов. - От них лишь позор армии".

И вот как-то Суворов приехал в свой любимый Фанагорийский полк, решил устроить офицерам экзамены.

Расселись офицеры рядком на лавках. Напротив - командир полка и Суворов.

- Что такое атака? - обратился фельдмаршал к майору Козлятину.

- Атака есть решительное движение войск вперёд, имеющее целью уничтожить противника, - отчеканил Козлятин.

- Дельно, дельно, - похвалил Суворов. - Правильно. А что такое супренировать? - спросил у капитана Проказина.

- Супренировать, ваше сиятельство, - ответил Проказин, - это значит напасть неожиданно, застать неприятеля врасплох, разбить, не давая ему опомниться.

- Дельно. Дельно, - снова похвалил Суворов.

Доволен фельдмаршал: знающие офицеры. И командир полка доволен. Сидит, улыбается, а сам Суворову всё время на молодого поручика Ртищева показывает.

- Это, - говорит, - самый знающий в полку офицер. Умница!

Дошла очередь и до Ртищева.

- А ну-ка, скажи мне, Ртищев, - произнёс Суворов, - что такое есть ретирада?

Замялся поручик и вдруг...

- Не могу знать! - выпалил.

Все так и ахнули. Ну, всё дело испортил. Офицеров подвёл. Командиров полка опозорил.

Рассвирепел Суворов, вскочил с лавки.

- Немогузнайку подсунули! - закричал, затопал ногами.

Повернулся, выбежал из избы прочь, сел на коня и хотел уехать. Да вдруг призадумался. Слез с коня, снова вернулся в избу, снова к поручику:

- Так что такое есть ретирада?

- Не могу знать, ваше сиятельство. В нашем полку такое слово никому не известно. Полк наш суворовский, полк наступающий!

Глянул Суворов на Ртищева и вдруг закричал:

- Ай да полк! Ай да полк! Славный полк - Фанагорийский. Значит, никто не знает?!

- Так точно, ваше сиятельство.

- Вот уж не думал, что проклятый немогузнайка доставит мне столько радости! - прослезился Суворов. - Вот так Ртищев! Ай да Умищев!

НАСТОЯЩИЙ СОЛДАТ

Подошёл как-то Суворов к солдату и сразу в упор:

- Сколько от Земли до Месяца? (до Луны)

- Два суворовских перехода! - гаркнул солдат.

Фельдмаршал аж крякнул от неожиданности. Вот так ответ! Вот так солдат! Любил Суворов, когда солдаты отвечали находчиво, без запинки. Приметил он молодца. Понравился фельдмаршалу солдатский ответ, однако и за себя стало обидно. "Ну, - думает, - не может быть, чтобы я, Суворов, и вдруг не поставил солдата в тупик".

Встретил он через несколько дней находчивого солдата и снова в упор:

- Сколько звезд на небе?

- Сейчас, ваше сиятельство, - ответил солдат, - сочту, - и уставился в небо.

Ждал, ждал Суворов, продрог на ветру, а солдат не торопясь звезды считает.

Сплюнул Суворов с досады. Ушёл. "Вот так солдат! - снова подумал. Ну, уж на третий раз, - решил фельдмаршал, - я своего добьюсь: поставлю в тупик солдата".

Встретил солдата он в третий раз и снова с вопросом:

- Ну-ка, молодец, а скажи-ка мне, как звали мою прародительницу?

Доволен Суворов вопросом: откуда же знать простому солдату, как звали фельдмаршальскую бабку. Потёр Суворов от удовольствия руки и только хотел сказать: "Ну, братец, попался!" - как вдруг солдат вытянулся во фрунт и гаркнул:

- Виктория, ваше сиятельство!

- Вот и не Виктория! - обрадовался Суворов.

- Виктория, Виктория, - повторил солдат. - Как же так может быть, чтобы у нашего фельдмаршала и вдруг в прародительницах была не Виктория!

Опешил Суворов. Ну и ответ! Ну и хитрый солдат попался!

- Ну, раз ты такой хитрый, - произнёс Суворов, - скажи мне, какая разница между твоим ротным командиром и мной?

- А та, - не раздумывая ответил солдат, - что ротный командир хотя бы и желал произвести меня в сержанты, да не может, а вашему сиятельству стоит только захотеть, и я...

Что было делать Суворову? Пришлось ему произвести солдата в сержанты.

Возвращался Суворов в свою палатку и восхищался:

- Помилуй бог, как провёл! Вот это да! Вот это солдат! Помилуй бог, настоящий солдат! Российский!