ПРОХОРОВСКОЕ ПОЛЕ РАЗМЫШЛЕНИЯ У МЕМОРИАЛА

И книжки, такие - подходящие читали... Как-то не солидно для "тяжеловесов" упоминать миллионы пленных, а может это и не совсем "военнопленные" были?

"Уже после боя случилась беда еще с одним КВ: у него вышла из строя коробка переменной передачи. Командир КВ лейтенант Каххар Хушваков и его четыре боевых товарища, не обращая внимания на артиллерийский обстрел, принялись за ремонт. Им на помощь пришли почти все наши танкисты, но машина оставалась неподвижной.
Приказываю взорвать ее и уходить. Пять молодых танкистов, представителей четырех народов нашей Родины (командир — узбек, механик-водитель, радист-пулеметчик — русские, командир башни — украинец, заряжающий — азербайджанец) стоят с опущенной головой, молчат. Повторяю приказ.
— Товарищ комбат, разрешите остаться, — прикладывает руку к пилотке командир КВ лейтенант Каххар Хушваков.
— Остаться? Не понимаю. Товарищ лейтенант, объясните, — прошу я, хотя начинаю догадываться, что задумал экипаж.
— Превратим КВ в дот, — объясняет Хушваков.
— Не пропустим ни одного фашистского танка, товарищ капитан, — заверяет механик-водитель воентехник второго ранга Алексей Озеров.
Этот замкнутый, молчаливый по натуре парень был одним из лучших механиков-водителей в нашей дивизии. Его машина всегда находилась в отличном состоянии, ни разу не подвергалась серьезному ремонту.
— Отбуксируйте нас только вон туда, к той опушке, — просит радист-пулеметчик младший сержант Тюрин.
— Мы еще вчера решили, — добавляет командир башни старший сержант Олесь Григоренко.
— Разрешите, товарищ капитан. Один экипаж, один КВ... — просительно смотрит на меня заряжающий рядовой Ахмедов.
Остаться!.. Легко сказать! Одно дело, когда за спиной стоит твоя часть, армия, фронт, другое — когда остаешься один на один с врагом и сознательно обрекаешь себя на смерть. Смерть славную, героическую, во имя людей, но все-таки смерть!
Трудно, очень трудно было дать разрешение экипажу лейтенанта Каххара Хушвакова остаться. Я подумал: не бессмысленно ли это? Пять человек не остановят фашистскую армию, как бы стойко они ни дрались. Исход ясен — смерть. Но тут же появилась другая мысль: «Советский воин верит в нашу победу, и вера эта является главным мотивом, побуждающим его презреть смерть. Пять танкистов, одна крепко спаянная семья, на своем маленьком плацдарме по мере своих сил будут задерживать врага. Таких маленьких плацдармов с каждым днем становится все больше и больше».
Экипаж лейтенанта Каххара Хушвакова ждет. Ждут моего решения начштаба Андрей Кожемячко, его заместитель Василий Яблоков, другие танкисты...
— Товарищ лейтенант, — обращаюсь к Хушвакову, — младший сержант Тюрин просит отбуксировать машину к той опушке? Вы согласны?
— Согласен, товарищ капитан. Там удобное место. Впереди можно вести обстрел на километр, слева — километра на три.
— А что скажет начштаба?
— Место, выбранное экипажем, удачное, — отвечает он. — Низменность с речушкой у дороги.
Тридцатьчетверка подходит к своему брату-богатырю, берет его на буксир, оттягивает в сторону метров на двести. Приказываю отдать часть оставшихся у нас снарядов и продукты питания экипажу лейтенанта Каххара Хушвакова.
Солнце спряталось за лес. Зажглись первые звезды. Уходим, прощаемся с товарищами. Прощаемся по-мужски, по-солдатски, без вздохов сочувствия. Скрытый среди ветвей КВ вскоре исчезает из поля зрения. Двигаемся вперед, а сердца наши там, с ребятами...
Двое суток герои-танкисты, превратив свой КВ в огневую точку, преграждали немцам путь. Они подожгли два фашистских танка, три цистерны с горючим, истребили много гитлеровцев. Наших танкистов враги пытались взять живыми — не сдались, дрались до последнего патрона, до последнего вздоха. Гитлеровцы надругались над погибшими героями — облили их тела бензином и сожгли. Об этом я узнал уже значительно позже.
В 1944 году моя танковая бригада наступала по тому же пути, по которому в начале войны мы отходили.
Оставленный нами в июле 1941 года КВ стоял на прежнем месте — без башни, весь черный от копоти и пыли. Вокруг него зияли заросшие травой глубокие воронки от снарядов, громоздились вырванные с корнем обуглившиеся деревья. Местные крестьяне поведали нам о том, что здесь произошло...

Дв.ГСС ген- л-нт т.в. З. К. Слюсаренко

Mini me: "Бог с ней - с Западной Европой (которой даже Фюрер был не доволен, а особенно итальянцами)."

Это отчего же? То Вам спящая собака спать не дает, то бог с ней. Порядочные люди в таких случаях признают, что глупость сморозили.

Mini me: "Но что же товарищу Сталину следовало ожидать от таджиков ("истинных арийцев" между прочим), когда даже крымских татар, чеченнов и ингушей он был вынужден депортировать?"

Образец логики из дурдома.

Mini me: "Значит, узбеки и таджики могли устраивать национальные восстания в 1916г., а в 1941-45гг уже нет?"

Значит так.