ВНУК СТАЛИНА ПРОТИВ ДУМЫ

с законной силой и преюдицией я уже пояснил ранее, а теперь об освобождении от доказывания.

Да, тут Ю.И. прав на все сто. Факты признанные общеизвестными доказыванию не подлежат. А приговор Нюрнбергского Трибунала безусловно относится в полном виде и вводной и констатирующей и постанавливающей части общеизвестным, равно как и все установленные им факты по данному делу.

Поэтому стороны освобождаются от доказывания (пусть суд сам ищет текст и проверяет), но при этом суд обязан исходить из наличия такого факта и ревизовать его (давать иную оценку изложенным в приговоре трибунала событиям и фактам) не вправе.

Хотя и может посчитать эти факты неотносимыми к данному делу

 ОНИ.                                                                                                                                                                                  МЫ. 

 Без прошлого нет настоящего, а без настоящего нет будущего. Если МЫ лишаем себя прошлого, то значит и будущего. Пора это уже осознать. Но видно переполненое чрево не дает этого сделаь, оно передавливает видимо мозг.....................

"  Народ, который не найдет в себе силы для борьбы, должен уйти со сцены." Так, что думайте люди РУССКИЕ, пока еще есть время. Потому, что времени почти и не осталось.

 Для славян  никакой гигиены. Только водка и табак в неограниченном количестве.                                                                                                                          а.гитлер.                                                                                                                                                            Когда же РУССКИЕ поймут, что против нас идет война на полное уничтожение.

Значительная роль во всем этом деле принадлежит времени появления документов: Решение Тверского районного суда принималось до президентских выборов, когда была определенная неуверенность в исходе выборов; отказ же судьи Верховного Суда Толчеева Н.К. состоялся после президентских выборов, когда уже никакой неопределенности не было. В победу на выборах нынешней власти - умышленно или нет не знаю, но что объективно, точно - внес свою скромную лепту и Ю.Мухин, уговорив своих сторонников не участвовать в выборах. Если бы не Мухин, можно было бы реально надеяться, что хотя бы в Думе правящий режим не смог бы получить большинство мест.

Заявителям в Верховном Суде вполне вежливо объяснили, что "прав тот, у кого больше прав". И теперь заявители надеются с успехом обжаловать это неписанное, но "железное" правило? Посмотрим.

Наверное, правильнее было бы как-то перефразировать заявление. Ведь по сути Постановление Думы вступает в противоречие с решением Тверского суда. Поэтому надо "бить", главным образом, не на ущемление чести и достоинства Сталина, а на то, что необходимо привести документы в логическое соответствие. Поскольку Дума не учла и не приняла к сведению решение суда, то соответственно Постановление Думы должно быть ПЕРЕСМОТРЕНО, а не ОТМЕНЕНО.
Понимаете, тут Джугашвили как бы УКАЗЫВАЕТ Верховному Суду - ЧТО Суд должен предпринять (отменить Постановление Думы). Но Суд САМ решает, какие меры следует предпринять. Просто истцу надо указать на появившееся несоответствие и попросить Суд сделать соответствующие Закону шаги в направлении установления истины.

Наталья Лебедева, руководитель Центра публикации документов по истории XX века Института всеобщейистории РАН:

Другое дело было с Катынью. Наши обвинители сначала настояли на том, чтобы в первом варианте была цифра – 927 расстрелянных польских офицеров немцами в Катыни, в русском варианте уже стояло 11 тысяч… 

В.ДЫМАРСКИЙ: Ничего себе разница. 

Н.ЛЕБЕДЕВА: И более того… 11 тысяч фигурировало и в германском заявлении 13 апреля 43-го года, когда они впервые объявили о находке тел польских офицеров под Смоленском в Катыни. И вот тогда кроме этого обвинительного заключения, когда выступал Покровский по вопросу о преступлениях против военнопленных, он развил эту тему и представил выводы комиссии Бурденко. То есть этот специальный документ. И здесь уже Штаммер, защитник Геринга, во-первых, потребовал вызвать свидетелей, офицера, полк которого был расположен в Катыни, Аренса, и еще двух офицеров – Оберхойзера и Эйхборна, которые были офицерами этого батальона. И здесь наши судьи и обвинители категорически протестовали против этого. Но вот в данном случае… Причем они ссылались на статью 21-ю, которая должна была принимать сообщения правительственных комиссий, расследовавших преступления германских оккупантов, без доказательств, то есть, включая этот пункт, они рассчитывали, что опровергать этот вопрос не смогут, не будут иметь права. Но здесь пошли по другому пути наши обвинители, даже не столько обвинители, обвинители в это дело не вмешивались особенно, а судьи от западных стран – Биддл от Америки, Лоуренс от Великобритании и де Вабр от Франции. Они сказали – да, доказательства не требуются, но здесь не написано, что нельзя опровергать это. И они согласились на вызов свидетелей. Тогда на комитете обвинителей, по указанию правительства из Москвы, было предписано поставить вопрос, чтобы весь комитет обвинителей высказался против вызова этих свидетелей. Наши коллеги, в общем-то, воздержались, и пришлось Руденко этот протест выносить одному. Но и этот его протест не было удовлетворен, и тогда главные обвинители от других стран поддержали только в одном вопросе: чтобы наряду со свидетелями защиты были вызваны и свидетели обвинения, то есть наши свидетели. И вот тогда ограничил суд – по три свидетеля от каждой стороны, и от нас был вызван Василевский, который выступал на комиссии Бурденко, это заместитель главного бургомистра, который был избавлен от преследования и повешения фактически, Марков, который был членом комиссии германской, который тоже был участником судебного процесса в Болгарии, но он был оправдан, и так далее, и Прозоровский, который был судебным экспертом. Вот трое были от нас. Но этот вопрос не был включен в приговор ни в каком виде – ни что признают, ни что не признают. 

В.ДЫМАРСКИЙ: Как будто не было. 

Объясните мне почему везде фигурируют пленные польские офицеры или военнопленные?
Ведь ни Польше как государства, ни факта сдачи в плен (и в какой?) не было, как и нет в "плену" сохранения званий..

Плен — ограничение свободы лица, принимавшего участие в военных (боевых) действиях, с целью недопущения его к дальнейшему участию в них. Взятые в плен в ходе боевых действий военнослужащие именуются "военнопленные".

Право брать в плен, согласно современному международному гуманитарному праву, принадлежит исключительно государству в лице его военных органов; частные лица никого на войне брать в плен не могут...

Юридическое положение военнопленных обусловливается тремя признаками:
1. они не преступники;
2. враги, сохраняющие своё подданство;
3. военные.

СССР приравнял польских офицеров к преступникам, а именно осудив их Особым Совещанием к сроку (статья нашлась, как говориться был бы человек). Т.е. с этого времени такого термина, юридически - как военнопленный нет, применительно к польским офицерам.. Как и слово офицер кстати.. Какого правительсва?
Соответственно, взять в плен могло только военное командование СССР, а не частное лицо Сталин, или представитель Ставки - высшего государственного органа, на период войны с Польшей..

Но Правительство СССР осудив, амнистировало поляков, как советских граждан. А часное лицо не является военнопленным, вернее мирные неприятельские подданные не могут быть военнопленными..

В любом случае "военнопленный польский офицер" не должно фигурировать в официальных документах . Это три взаимоисключающих слова.

В одном месте, по адресу: www.kprf.org/showthread-t_6018-page_14.html, #135 попалось на глаза сообщение, в котором есть место, где кандидат исторических наук Арнольд АНУЧКИН-ТИМОФЕЕВ говорит, что катынский эпизод "из Обвинительного заключения в окончательный приговор не вошел", как об очевидном факте. Хотя в целом, этот кандидат придерживается той же версии, что и Ю.Мухин. Может, кто-нибудь сможет объяснить причину таких разночтений. Вот небольшой отрывок из сообщения:

"...Судя по всему, обсуждение катынского дела было непростым. На его ходе и исходе, очевидно, сказались первые веяния холодной войны. Предпринимались даже попытки (нетрудно догадаться кем) сорвать его, вплоть до убийств обвинителей. В гостинице был найден мертвым советский представитель Н.Зоря, готовивший дело к рассмотрению трибуналом. В эти же дни погибает и польский прокурор Р.Мартини, готовивший свидетелей, способных подтвердить непосредственное участие «команды Геббельса» в расстреле польских офицеров (газета «Красная звезда», 15.04.2006 г.). Бывшие наши союзники не позволили окончательно определиться с катынским делом, и соответствующий пункт из Обвинительного заключения в окончательный приговор не вошел. Таким образам оно оказалось в подвешенном состоянии. Это дало Западу в последующем возможность активно его использовать в ожесточенной идеологической и информационной войне против Советского Союза..."

На днях Конституциооный суд принял знаменательное постановление. Отец врача Ольги Александриной, погибшей в ДТП на Ленинском проспекте добтлся передачи в суд дела, по которому её без суда признали виновником ДТП.

"Александрин отправился в Конституционный суд, который признал, что родственники имеют право настаивать на реабилитации своих близких и возражать против прекращения уголовного дела."

http://www.echo.msk.ru/news/882933-echo.html

Решения Конституционного суда не являются прецедентом - они просто относятся именно к трактовке Конституции и Законов.

Раз Конституционный суд принял подобное решение,то оно в равной мере относится ко всем родственникам умерших лиц, которых обвиняли в чём-то по уголовной статье и такие родственники имеют точно такое же право, как и Александрин,требовать возобновления уголовного дела и передачи его в суд.