Мои статьи
Здесь буду выставлять свои реплики и статьи.
"..от темы ничего не
"..от темы ничего не останется, если принять кончину И.В. Сталина как естественный исход жизни – инсульт.."
Это уже врядли получится. Отравление Сталина зафиксировано в архивных данных, оставленных медиками. И теперь они представлены в официальных СМИ.
Вот обсуждение статьи из комсомолки на эту тему.
От Ю.Мухина: Во-первых, это
От Ю.Мухина:
Во-первых, это роман, можно было бы и догадаться или прочесть в аннотации, посему, какие ссылки на источники в романе? В романе объединены логичными гипотезами наиболее надежные факты. Во-вторых. Вы не верите. И что из этого? Было время, когда уйма людей не верила, что молния это электричество. Они не верили, а Франклин выдвигал гипотезу строительства молниеотводов. Когда вы кому-то радостно сообщаете, что вы не верите, то надо помнить, что ваше неверие может базироваться не только на вашем опыте, но и на вашем невежестве.
Какой надёжный факт -
Какой надёжный факт - разговор на рыбалке? Да ещё с прослушиванием разговора чекистами?! Придумка же! И говорите же, что ГИПОТЕЗА. Так и надо понимать Вашу версию. Я привёл тоже гипотезу - естественная смерть. И ни о какой вере речь не идёт. Вы любите обвинять других в невежестве - конёк такой. Постыдились бы!
Вот ещё. Более ранняя
Вот ещё. Более ранняя статья.
Уважаемый Юрий Игнатьевич!
Вновь перечитываю Вашу книгу «Убийство Сталина и Берии». Прослеживая все хитросплетения мыслей Ваших, не могу отделаться от впечатления, что Вы и сами не уверены в своих версиях о кончине Сталина (о судьбе Берии я не говорю). Эта неуверенность, в конце концов, подвигла Вас на резюме типа: а пропади оно всё…! Это резюме - на стр. 679 книги Вашей: «судя по всему на ужине в субботу 28 февраля 1953 г. Хрущев как-то исхитрился (как-то!?, В.Д.) отравить Сталина…» Не согласитесь ли Вы, что это – на уровне байки Авторханова? Или есть байка, что, де, кто-то расставил на чердаке дачи плошки с ртутью.
Иными словами, все известные мне версии отравления имеют уровень того же как-то. Нет слов, кое у кого из окружения Сталина имелись мотивы для насильственного устранения Сталина (даже у мальца А.А. Зиновьева, помните?). А когда их не было в окружении вождей во все века? Тут и доказывать-то не надо. И во многих случаях известно, как всё происходило. А тут – ничего достоверного нет. Есть только предположения да утверждения, как у Вас: все врут и как-то. Ну, раз все, то чем Вы хуже? А почему врут? Да, ведь, хочется что-то высказать, а кроме фактического инсульта (и уже не первого) никакой достоверности нет. Ну и пиши Емеля, заполняй страницы воображением, как в детективе. Даже в официальном заключении медиков о смерти нагородили всего по-малу : печень, диабет… Нет, чтобы сказать: инсульт со смертельным исходом.
Я такие случаи с инсультом сам наблюдал, инсульт он и есть инсульт. Один раз пронесёт, другой… Инфаркт ещё есть. Тот тоже : пронесёт, не пронесёт. Сам ощущал: как вдарит и не знаешь – сейчас концы отдашь или потом. Только сердцу скажешь: ну что ты, миленькое, и погладишь его снаружи. Оно – с понятием! А вот инсульт – он, похоже, дурак, как медведь дуги гнёт. И Ленина сразил и Сталина. Это, на мой взгляд, самая достоверная причина.
И самая глубокая и достоверная вина окружавших Сталина – несвоевременность медицинской помощи: все боялись на себя ответственность брать – и охрана, и члены Политбюро, и медики. Кому-то это было и на руку по тем же мотивам. И ещё одна странность – отсутствие постоянного дежурства врача на даче высшего лица государства, практически постоянно там жившего и преклонного возраста. Я могу объяснить это только тем же нежеланием нести ответственность.
Одинок оказался И.В. Сталин, без близких людей рядом. Вот и вся сопутствующая причина. И стеснительность, как у А.П. Чехова: неудобно падать в обморок при посторонних людях. Почувствовал себя плохо, решил отлежаться – авось пронесёт. Вечером встал, включил свет, выпил минералки… и не пронесло.
...Второй анализ 5.03.1953
Выходит, врачи сокрыли
Выходит, врачи сокрыли причину кончины?! Интересно, при инсульте (с кровоизлиянием в мозг) возникает-ли повышение нейтрофилов?
Информирую: все посты с
Информирую: все посты с именами Вадим1, Гость, dervish1 принадлежат мне. Какие-то неполадки со входом в сайт. Вадим1.
Для тех,
Для тех, кто любит думать
Государство – не классовое образование (думает Ю.И. Мухин). И Маркс с Энгельсом (умные люди, однако, но – не то!) не правы в определении государства. А какое это образование? По Ю.И. Мухину? Ну, это образование, нужное для защиты интересов членов общества людей. Всех членов? Ну да! Значит, государство образуется тогда, когда всем членам общества есть угроза извне общества? Да. А если нет угрозы? Не знаю, как на этот вопрос ответит кто-то или Ю.И. Мухин, к примеру. Может быть так: на всякий случай это государство образуется.
Тогда: есть общество людей и у него есть на всякий случай государство. Ну так это же – армия или что-то в этом роде. Действительно, каждое государство, здравствующее в мире людей, содержит вооруженные силы-дружину. Иными словами, указанная функция защиты есть одна из функций государства. Если только одна эта функция, то государство образуется для создания армии-дружины, т.е. армия-дружина и есть государство. А цель общества есть содержание этой дружины-государства.
Ну хорошо, имеется много этих самых государств. И что же каждому извне грозит? Государство государству и грозит! Значит, государство-армия своим существованием уже создаёт угрозу другим государствам. Итак, мухинская концепция государства угрожает всем и вся! А реальное её воплощение ведёт к необходимости войн между этими армиями-государствами.
К чему же придём дальше? Да просто: государство защищает общество путём войн. Войны, выходит, выражают интересы обществ.
Но если внутри самих обществ нет внутренних воинственных интересов, то откуда они возьмутся во внешних отношениях? А раз последние есть, то это означает, что внутри общества есть такие интересы, которые воспитывают воинственность-антагонизм интересов. Отсюда, нужда в государстве произрастает из противоречий интересов внутри общества людей. А это есть классовые интересы. В этом смысле марксизм и говорит о классовом характере государства. У Ю.И. Мухина эти классовые интересы отсутствуют, а значит должна отсутствовать и нужда в государстве. Однако, она откуда-то у него берётся, эта нужда! Откуда? Ну ясно, откуда, из головы. А в голове – ум, значит, берётся из ума. Человек он умный!. Что-то, однако, не по душе ему умные люди: Маркс там, Энгельс…Как говорят: нам хулиганы не нужны, мы – сами хулиганы (О. Бендер).
Вадим1, с наилучшими пожеланиями.
Вы добавили отсебятину в
Вы добавили отсебятину в определение (защита извне) и, соответственно, высосали из пальца, что государство защищает себя путем войн. Браво!
Насколько я помню, Юрий
Насколько я помню, Юрий Игнатьевич увязывал необходимость государства с защитой человека от проблем, которые он самолично преодолеть не может. Как-то: болезни, безработица, угроза нападения чужестранцев и т.д.
Если исходить из вашего определения о классовом характере государства, то расскажите скорее, люди какого класса способны без посторонней помощи справиться со всем рядом проблем, которые обычно забарывает государство.
"Вы добавили отсебятину в
"Вы добавили отсебятину в определение (защита извне) и, соответственно, высосали из пальца, что государство защищает себя путем войн. Браво!"
Пример: Финляндская война 1939-40 года, другой: "Карфаген должен быть разрушен...", да любая война как защита от агрессора. Действительно - браво!
"то расскажите скорее...", что такое - забарывает?!
2 Вадим1: Пример: Финляндская
2 Вадим1:
Пример: Финляндская война 1939-40 года..
Не самый удачный пример. Финам предлагалось решить вопрос мирным путём, причём с неплохим наваром:
Общая площадь территорий, переходящих от Финляндии к СССР, составила бы 2761 кв. км, в качестве компенсации были предложены 5529 кв. км в Восточной Карелии возле Реболы и Поросозера{437}. На следующий день финская делегация отбыла в Хельсинки{438}.
И что они выбрали?
"..3 ноября начался последний раунд переговоров. Встретившись с Паасикиви накануне отъезда финской делегации в Москву, Маннергейм убеждал его: «Вы обязаны прийти к соглашению. Армия не в состоянии сражаться»{445}. Однако утверждённые президентом Каллио [171] жёсткие инструкции исключали возможность какого-либо дипломатического манёвра.
Добиваясь получения военно-морской базы, советская сторона готова была пойти на любой устраивающий Финляндию вариант передачи нам полуострова Ханко, будь то аренда, продажа или обмен{446}. Наконец, мы соглашались и на острова у его побережья. Как отмечает в своих мемуарах Маннергейм: «Советское правительство в свою очередь заявило, что может удовлетвориться группой островов Хестё — Бусё — Хермансё — Коё, расположенной восточнее мыса Ханко, а также упоминавшейся ранее якорной стоянкой в Лаппохья. Это была довольно значительная уступка, которая и в экономическом смысле была бы менее тяжёлой, чем передача Ханко, хотя и были бы потеряны важные батареи береговой артиллерии»{447}.
4 ноября финская делегация отправила в Хельсинки шифрованную телеграмму, в которой запрашивала у своего правительства согласие на передачу под советскую базу острова Юссарё и уступку СССР форта Ино на Карельском перешейке{448}. Однако руководство Финляндии окончательно утратило чувство реальности. В ответной телеграмме от 8 ноября предписывалось отказаться от любых вариантов размещения советской базы на Ханко или каких-либо островах в его окрестностях. Уступка же Ино могла рассматриваться лишь при условии, что СССР откажется от своих требований по Ханко. Как пишет Таннер: «Все мы были очень разочарованы полученными инструкциями. Мы ожидали, что в Хельсинки поймут: соглашение может быть достигнуто только путём новых уступок»{449}.
9 ноября состоялось последнее заседание советской и финской делегаций. Как вспоминает Таннер:
«Сталин указал на карте остров Руссарё: «Может быть, вы уступите хотя бы его?» [172]
Как предписывали наши инструкции, мы ответили отрицательно.
«Тогда, похоже, ничего не выйдет. Ничего не выйдет», — сказал Сталин»{450}.
Стало ясно, что переговоры окончательно зашли в тупик. 13 ноября финская делегация покинула Москву. При пересечении ею границы финская пограничная стража открыла огонь по советским пограничникам{451}.."
Что такое забарывает
Забарывает от слова бороться. Преодолевает в данном случае.
Самы, самы! Ну, ладно, вот
Самы, самы! Ну, ладно, вот ещё для размысла
Почему же нет?
Генетика – продажная девка!? Да, резко, резко! Но, кому же она продалась? Да никому, нет её, генетики (Ю.И. Мухин). Мало того, нужно ещё понять, оказывается, что такое эта генетика есть. Вот как! Так о чём сыр-бор, Юрий Игнатьевич?! На нет и суда нет!
Вы, конечно, профессиональный дока в оценке человеческих отношений, но, простите, никакой не специалист ни в области биологии, ни зоологии, ни ботаники, ни физиологии организмов, наконец. Ни, тем более, в теории наследственности. Это видно уже потому, что книга Ваша о девке насыщена множеством пространных цитат других авторов, которые Вы комментируете как отмеченный выше дока. А выводы о девке умещаются в первые пять фраз этого текста: генетики нет, что это такое – неизвестно. Для Вас эти выводы – само-собой и, как ни крути, самокритичны.
Всё дело, Юрий Игнатьевич, в борьбе идей в сфере теории наследственности. Есть идея консервативности – наследственное сохранение признаков вида. Это и есть – генетика, механизм которой именуется генотипом. И есть динамическая идея – идея приспособления вида к изменениям условий среды обитания. Если не ошибаюсь, её именуют дарвинизмом, мичуринской биологией. Механизм проявления этой идеи именуют фенотипом. Два этих механизма наглядно проявлены в расах людей, расах злаков, подвидах животных и т.д.
Отрицать одно из этих проявлений так же глупо, как ощущать себя наполеоном. И надо отдать должное Т.Д. Лысенко, который, на мой взгляд, был в ладу и с тем и с другим, не смог только соединить их вместе, как естественные механизмы в живых организмах.
Другое дело – понять глубинный механизм действий генотипа и фенотипа. Здесь, полагаю, - непаханое поле для исследований. И так же, полагаю, что без понимания механизма информационного обмена между структурами, элементами живых тканей не обойтись. Это куда более продуктивное поле в исследовании механизмов наследственности, нежели бесплодный спор между генетиками и фенетиками. Кое-что на этот счёт я Вам излагал. Есть у меня и дальнейшие идеи-представления.
Вы уж не обижайтесь, если я выскажу своё отношение к Вашему труду о продажной девке так: «потешу я свою хозяйку, возьму я в руки балалайку…» Глубины проникновения в проблему нет и выводы, как отметил, с пеплом на голове.
С наилучшими пожеланиями, Вадим1.
"Не самый удачный пример" А
"Не самый удачный пример"
А вы хотите такой удачи: из-за угла?
Всё, что Вы написали, мне давно известно.
Почитал я эт во втором нумере
Почитал я эт во втором нумере "К БАРЬЕРУ!" про унылые рожи и заколдобился уныло.
Чтоб разунылить, вот и пишу это (писал ранее, но, видать, не дошло)!
C Таити на Луну (и обратно)
Я вот подумал, на досуге, разумеется: зачем эта они, американцы т.е., на Луну эта летали? И вот што надумал. Ну как жа ни летать, ежели им, как воэдух, афера веку потребовалась. Слетали, и эта афера – налицо, ну, прям бьет всем в глаза и под дых, прям бьёт!
Ну посуди сам, не поленись сообразить: вот ты, к примеру, сидишь и чай пьеш или кофий, да хоть и кефир. Ну и что, никакогу тебе впечатле, рутина. И вот звонит тебе приятель и так убедительна говорит: всё, есть афера, сели американцы на Луну, теперь смотри в оба, чтоб они эту аферу не стали фальсифицировать (кажись верно набрал эту слову), с них станет! Ну ты, конечно, кефир допиваш и начинаешь вспаминать про майора Томина, Штирлица, старину Холмса и Эркюля. И логика вспоминаний подсказываит тебе твою аферу: надо лететь на Таити, иба преступник вооружен этой самой фальсификацией. Всё, радуешься ты, идешь по гудящему Конаковскаму проезду, садишся в 698 автобус и – в ОВИР, потом – в Шереметьево на 851 автобусе с кандуктором, а там и до Таити недалеко и дешевше, чем от Москвы до Шереметьева на тачке доехать. Ждя воздушного извозчика, слоняешься около шопиков-ларьков и в глаза тебе бросаится : ЮРИЙ МУХИН - «Лунная афера США»! Листаишь: мать честная! Оказываится, фальсификация-то аферы уж во всю идет! Прав был дока - приятель-то – глаз-ватерпас! Нет, надо на Таити-то скорей прибыть – одна нога здесь, друга – там!
А зачем, спросишь, на Таити-то? Как другу, скажу: там, на горе, во мгле печальной и в норе длинной, от нетерпения дрожа, свово часу ждет длиннюща пушка. Это, чтоб А.И. Попова умыть с полетом из пушки на Луну и за Жюля Верна заступицца. А заадно и в афере юсанцев убедитца. Смекаишь? Сразу трёх зайцев! За двоими-то без толку гонятца, а за тремя… Бог-то троицу любит: завсегда двоя за третьим бегают.
Ну, буду говорить, прилетел, пушку нашел, смазал на посошок, в снаряд ( в тоисть- модуль) залез, завинтился, отмашку дал персоналу ( он там вахтуит-дижурит) – и поехали: всё скорей и скорей – заряды в пушке-то по ходу коленками модуль толкают. Пятнадцать толчков насчитал, а монитор это число высветил и добавил, как штык, ОК, значит всё – путем!
Ну и лечу себе, рассуждаю. Ты спросишь: это как же туда, на Таити-то пушка попала? Отвечу. Счас, ведь, всё можно: и кансалтинг, и холдинг, и лизинг, и , наканец, шоупинг. Плати – и всё! А деньги-то откуда, спросишь? Ну т-к, приятель-то новый старый, да и сам-то – не дурак, да и что греха таить: на носках экономлю и на икре. На овсе, правда, не сыкономишь, да и где он овёс-то? Но, чу, звонок! Это значит – пора скафандр одевать-прилаживать. Суюсь в него, запаиваюсь, как у Беляева на «Пионере», жду приземления, виноват, прилунения… Всё, сел! Отдраиваю люк и выхожу. Опять: мать честная! Это про легкость необыкнавенную и в теле , и в мыслях. Не знаешь, как ноги-руки держать: и вроде и весишь что, а вроде и маловато и какой –то скрип под ногами при ходьбе, как по снегу. Ну, мысли-то легки, сразу хватают: электричество скрипит.
Походил, следы оставил, приноровился. Тут мобильник заиграл – чижик-пыжик.
-Ну как, - это приятель спрашиват, - есть следы аферы?
А я будто забыл про эти следы. – Нет,-говорю, ещё не огляделся.
-Ну, жду, конец связи,- это приятель.
Оглядываюсь, примечаю: на холме тарелка стоит, мигает и никаких тебе следов, всё, вижу, подметено, граблями приглажено, как на контрольной. Думаю. И тут в мобильнике противный скриплый голос: что, и ты, блин, сорить тут будешь?
-Здрасте,- отвечаю,- привет Вам от братьев с Земли! А прилетел я с Таити, чтоб в афере юсанцев убедитца, - и назад, не до сору!
-Ну, добре,- говорит,- а что это за Таити?
Вижу, заинтересовался.
-Это,-говорю,- такая страна на острове посредь океану, прямо – рай!
-А рай, это – что?- спрашиват.
Ну, думаю, дела: на небе живет, а про рай не знаит.
-Это,-говорю,- надо долго объяснять, с истоков.
-Ну что ж,-отвечаит,- заходи, поговорим.
Смотрю, из-за холма катит ко мне зкипаж-луноход, аккурат ровер юсанский: вот и след! Подъехал, покрутил камерой, слышу: садись. Сел, поехали на холм к тарелке на четырех ногах. Открылся люк, вылез трап, слышу: добро пожаловать (культура!). Поднимаюсь к люку и тут по мобильнику после пыжика: Ну, что, Федя?
-Есть,-говорю, - след , на нем и еду, но погоди, братья по разуму ждут, конец связи.
Вот заинтреговал приятеля-то, заинтреговал! То-то еще будет!
Поднялся, стал у люка, как-то не решаюсь сразу туда сунуться. А голос опять: не сомневайся, мол, входи и вся недолга. Захожу, а люк за мною – хлоп, и щелей не видать. Озираюсь и вижу: стоит передо мной небольшого росточку серенький, как мышка, не то – пацан, не то – старичок и говорит: фелоуми. Я говорю: как? А он:
- Да ты, видать, русский, а то тут были одни, так все по-компьютерски толковали. Иди-ка за мной.
Идём по корридорчику, как по окружности. Он каку-то дверку отворил: входи,-говорит. Нагнувшись, насколько скафандр позволяит, вхожу, смотрю – пусто , одни полки и крючки вдоль стены.
- Это,- говорит,- раздевалка.– Снимай скафандр, складывай, вешай, что надо, ванная и туалет – вот здесь, и ушел.
Не буду говорить, как приводил себя в порядок – обыкновенно, только вода уж больно мягка, как в Питере, а то и помягше. Выхожу из санузлов, смотрю: всё моё вроде как будто бы прибрано, почищено, аккуратно разложено-навешано, бортбук, мобильник с часами, вещички личные на отдельной полочке лежат. Добро, думаю, люди нормальные. Старичок (или пацан) заходит и кладет на лавочку упаковочку в файле. – Это,- говорит,- спецформа, надевай, еле тебе размер нашли, и будь готов. Оделся , всё, конечно, маловато, но что делать, стал тоже серый. Да и всё вокруг, замечаю, одного цвету, как в черно-белом телике. Старичок:-Вот тебе пакпласт, клади в него личные вещи, документы и пошли.
Всё сложил, выходим в корридорчик, идём дальше. Дверь, что побольше, отворилась, как в Рамсторе, входим. Большая, метров в тридцать, буду говорить, кают-компания с широкими иллюминаторами вдоль правой стенки. С левой – стена мониторов с пультами. Ближе к правой стене – длинный столик с креслами.На столике – то-ли цветы,то-ли дендриты, не разберешь. Ничего лишнего. Старичок сесть пригласил за столик , сам ушел в дверку напротив, Сижу, озираюсь, глаз как-то не на чем остановить, в окнах серый лунный пейзаж, а снизу тихий и непрерывный звук-гуд, как на корабле, но потише и как-то успокаивает. Дверка напротив открылась и входят! Ни за что не догадаешься кто, да и сам я не ожидал, глаза вылупил: очень даже знакомый человек и с ним , час от часу нелегче, прямо кровь с молоком – рязанских кровей девица, с лица что-то знакомая. Мужика-то я сразу узнал, постарел, правда, чуток, но не так что бы. А девицу-то никак не вспомню, но потом!
Они поздоровались, я – тоже, но прилип к креслу-то, ни с места, во все глаза гляжу. Наконец, очухался, вскочил. Мужик – то, улыбаясь, мне руку протянул, я – тоже, представился: Федя Соустин. Он тоже: Жюль Верн. А это, обратился к девице, - Марфа. Я, конечно, поклонился и говорю Марфе-то: что-то не могу вспомнить, где это я Вас видел? - Ну, как же,- говорит,- я же из Мытищ.
И тут опять приятель через чижика прорвался, только слышно плохо стало.
- Ну что там у тебя с разумом-то,- интересуется.
- Да ничего,- говорю,- вот сидим с Жюлем Верном и с Марфою из Мытищ беседуем.
- Ты,- говорит,- не в Тишину ли попал?
- А в Тишине-то,- отвечаю,- кто же мне чижика-то оставил бы?
- Резон,- согласился.- А скоро ли домой –то?
- Не торопи,- отвечаю,- сами видишь, каки дела-то!
- Ну, лады, но не очень засиживайся, а то тут Мухин во всю фальсификацию-то пожарит с командою.
- Да знаю, - говорю,- поспешу неспеша!
- Ну, привет Жюлю Верну с Марфою из Мытищ, конец связи.
Я говорю хозяевам-то: прошу извинить, приятель волнуется.
- Да не беспокойтесь, -это Жюль,- А с чем на Луну-то пожаловали?
- Да вот,-отвечаю,- калеги из Америки тут побывали, а теперь что-то открещиваются, наводнили СМИ фальсификацией. Вот мы с приятелем и решили разоблачить эти фальсификации.
- И как же вы это сделать хотите?
- Да просто, привезу на Землю вещественные доказательства. Одно я уже знаю, на нём и к Вам приехал с точки посадки.
- Что, его с собой взять хотите?
- Ну, не весь, а детали какие-то с маркировкой.
- Можно и детали, а кроме того можем Вам дать документ с нашим свидетельством.
- Да кто ж ему поверит?
- А почему деталям поверят, хоть и с маркировкой?
- Так как же быть? – спрашиваю.
Вот так и сидим маракуем и никак достоверности не находим. А тут Марфа и спрашивает: А зачем же понадобилась фальсификация эта?
- А чтобы, - говорю,- больше сюда никто не летал.
Оба такому обороту дела удивились
- А что же может другим помешать, Вам же не помешало,- это Жюль.
- Да я же из пушки сюда прилетел,- говорю,- а другие-то ракетами летают силой реактивной. И вот имеет место «знание», что, дескать, раз масса что на Земле, что на Луне – одна и та же, то , чтоб с Луны улететь обратно, надо и на Луну ракету «Сатурн» или «Протон» доставить. По-другому ну никак с Луны не улетишь и домой не вернешься. А на пушку-то рукой махают: мало ли что Жюлю Верну причудилось. Вот и американцы слетали на Луну, вернулись и давай фальсифицировать, дескать: не-е, мы не летали, всё на Земле засняли, иба не на чем с Луны-то улетать. Ну тут разные доброхоты и занялись: не летай, голубчик, не летай, человек должон по Земле пеши ходить, вон и у американцев-то сорвалось.
- Понятно,- говорит Жюль,- но и смешно. Но как же Вы без пушки сюда прилетели?
- Как это – без пушки, с пушкой, она у меня под модулем стоит. Большой- то не надобно, в 22 раза меньшую надо.
- Ну да, конечно, конечно, а не перекусить ли нам, - предлагает Жюль,- Марфа у нас – домоправительницей, её и карты в руки.
А я –то, конечно, не против и говорю: не откажусь, да и Армянский при мне,- достаю из личных вещей припас.
- Да,- говорит Жюль,- давненько я не брал шашек в руки!
Ну, обряд известный угощенья: несут, ставят, всё, как в лучших домах.
- Откуда всё это? – спрашиваю,- как будто у тетки Насти в гостях.
- А мы в «Пятерочке», что на Авангардной в Москве, отовариваемся. –Это Марфа разъясняет,- Челнок-то раз в неделю туда-сюда летает.
Да, вспоминаю, видел я этот челнок над Флотской, а вот зачем летал, недодумал.
Перекусили, поговорили-повспоминали, ну, как обычно. Говорю, что всё хорошо, но гостям пора и честь знать, а преступник-то вооружен и не дремлет. И как это бы со следами решить?
А Жюль и говорит: а зачем, пусть себе сюда не летают. И сору будет меньше, да и своих проблем хватает. Так, думаю, лучшее будет. Покрутил я мозгами и согласился: хозяевам виднее.
Попрощались мы, пришел за мной старичок (или пацан) , снарядился я во своё, вышел из люка. Смотрю: мать честная! Пушки-то под моим модулем нет и каки-то аборигены в скафандрах на ровере её увозят, только пыль под колесами клубится чуток.
Застучал я в люк, тот открылся, говорю: так и так. Мне старичок (не то пацан) объясняет, что это – проблема: бомжи залетные за металлом охотятся, они и американские остатки подмели. Ну, думаю, - дела-а! -А как же мне теперь? -спрашиваю.
-Да не горюй, у нас своя пушка-то есть.
Вот и зарядили меня в пушку, что под холмом в ангаре стоит, и послали меня обратно. Сел я , разумеится, на Таити и прилетел в Шереметьево. А автобус №851 с кандуктором привез меня домой на Речной. Отсюда и отчет даю.
Да, объяснил я им про рай-то. Нет, говорят, окрест такого не видали. Вот на Таити только не были, может, там и есть. Зато на Линкольне бывали, на рай там похоже, было, да в тар-тарары провалилось.
Вот таки дела. Федя. Записал, как есть, Вадим Первый.
Скифы? Себя сомненьем
Скифы?
Себя сомненьем изнуряя,
Сижу, Шнуровского читая.
О том, как Серафим Саровский
Представлен нам а-ля Шнуровский.
Стихи бурлят, как в котелке,
В “Дуэли” – где-то в уголке.
Какая бездна, глубина,
Все мысли выпиты – до дна!
До всех достанет скок стиха:
До Мухина и до греха.
Смотрю, читая, где поэт?
Шнуровский – есть, поэта…
Нет, не подумайте плохого!
Я в восхищеньи, право слово!
…………………………………
У нас в России все – поэты
И даже более, чем где-то.
И чтоб стихи перебелить,
Не знаем даже, что и пить.
Что, скифы – мы? Кося очами,
Все смотрим: не Москва ль за нами?
И вымираем под Москвой
Под “скифский” топот удалой,
Под ропот: кто тебя обидел,
Моляся, чтобы Бог увидел.
Но Он-то твердо помнит Сам,
Как помогал большевикам,
Кто без сомненья, в изнуреньи
Растили скифов поколенья.
И не было для них преград,
Вперед неслись, а не назад.
Коней небесных вознуздав,
Неслися к Богу, что их ждал.
Но вот у самого порога
Бес поломал дорогу к Богу,
Преграду новую воздвиг,
Коням показывая фиг.
Мешками золота бренча,
Всё гложет, словно саранча…
Забыв, что есть на свете мамы,
Заместо яслей, строит храмы.
Кто нынче Бес? Кто cтыд и срам?
Эй, Патриот, скажи ка нам.
(Тема не указана)
С Таити на Луну (продолжение)
Нет, не оставляют меня впечатления от полета на Луну с Таити и обратно, не оставляют. И пробыл-то я там всего – ничего, а подижь ты , как от сердца чего оторвал, там оставил. Вот и сейчас стою у окна, смотрю: полная Луна высоко в небе стоит, а ведь не стоит на самом деле, через час-то за угол дома завернёт и из глаз уйдёт. А на Луне, знаю, тарелка стоит, мигает, в холме под ней гараж-ангар с пушкой в нём прячется. По Луне бомжи залетные рыщут, проблемы создают. А в тарелке нормальные люди живут, в неделю раз на Землю летают, неподалеку от меня отовариваются благами земными, как от пуповины. А зачем там живут, чего хотят? Знают, наверное, а вот я-то не узнал того. Спешил с этой самой фальсификацией. Ох, едят тя кусают, как говаривал мой дедушка, тоже Фёдор. Никогда дурного от него не слыхал и, если уж что припечет, то так и говаривал, досадуя.
И вот теперь я досадую: куда же спешил-то?! Но опять же: незваный гость хуже татарина, не полетишь же туда, ежели согласился, что не гоже хозяевам мешать, проблемы создавать. Нет, лучше уж самому гостей звать-принять. А что, думаю, челнок надо подождать, да с экспедиторами встретиться, в гости позвать и связь завести. И вот только я об этом подумал, слышу в ящике стольном чижик-пыжик заиграл. Достаю и к уху прилаживаю,- приём,- говорю. И слышу тот же голос, но, показалось, не такой скриплый и противный: как там погода окрест Москвы и у Речного?
- Ну, даёшь, -отвечаю,- я только о тебе подумал, а ты – тут, как тут!
- Да-к я тоже подумал и чую, что кто-то про меня думает. Вот и проверяю – кто?
- Ну, ты вроде как телепат что-ли?
- Да шут его разберёт – телепат не телепат, но быват.
- Летишь куда или как?- спрашиваю.
- Нет, обход провожу, смотрю, что тут бомжи залётные сотворили и порядок навожу.
- И много он творят, бомжи эти?
- Да не скажу, что много, но покров мутят и альбедо снижают. У нас знаешь как за альбедо-то следить надо – тоже проблема! Это у вас альбедо скачет , как в лихорадке, и хоть бы что, атмосфера с облаками и влагою экологию усредняют. А у нас её , атмосферы-то нет, вот сами и усредняем, если что. Ну, ладно, пока бывай, дела ждут.
- Так будь здоров, - говорю,- поклон Жюлю Верну с Марфою из Мытищ передай.
- Да уж не сомневайся, передам, конец связи.
Эх, подумал я, совсем про челнок-то забыл спросить с этим альбедо. А чегой-то он про погоду спрашивал, навряд-ли зря, а вдругоря не спросил, чтобы ответ получить. А может просто намёк дал? Сообразит, мол, не дурак же. Всё, решил, так и должно быть, надо челнок встречать. А где встречать? Ну так где же ещё, как не на Авангардной, у «Пятерочки». Да и в небо надо поглядывать, да не из окна, а снаружи, с прудов, да с Флотской.. У прудов-то площадка хороша , большая, для посадки удобная.
Сказано – сделано, встаю, одеваюсь, иду. Погода – ничего, с прояснениями, Луна то потухнет, то погаснет, стоит в небе высоко. Выбираю точку для наблюдения на берегу пруда у Флотской, между рестораном и бывшим райсоветом. Смотрю и жду. Вдруг, вижу, что-то летит, в темноте не разберешь, и плюхается на воду пруда: утка! Их много летось развелось, целых шесть выводков и пара выводков гусей мандаринок- красота! Но чую, воздух вокруг меня задрожал, смотрю вверх: мать честная! Прямо на меня опускается не то столб, не то труба, а откуда – не видать. Вжик, что-то меня окружило, как туман, подняло и - в трубу (труба, однако). Рассудить не успел, смотрю очутился в круглой кабинке, небольшой, задвижка в полу закрыла люк и тоже щели не видать. Сесть негде, а ноги, чую, подгибаются, это ОТО работает, значит, куда-то полетел. Погодя чуток, ОТО ослабела, ноги выпрямились. Куда это меня несёт, несут, вернее?!
Тут в стене круглой люк- дверка отворилась и ну, конечно, кто же ещё кроме мог появиться – Марфа из Мытищ! Пойдёмте-ка к нам, - говорит после здрассте. Здрассте, - тоже говорю, - с прибытием! Вхожу из приёмной в тамбур, дверка за мной захлопнулась, напротив отворилась и Марфа –вперёд, я – за ней, дверка, конечно, – за своё. Очутился в невеликом салончике о четырёх креслах со столиком откидным. В двух креслах сидят двоя: парень и девица. Оба в скафандрах, шлемы открыты , лица приятные, на груди чижики висят и что-то играют. Марфа говорит: это – Миша и Даша – разлётные агенты, а вот это – обо мне – Федя, эксперт наземный у нас побывавший. Миша встал, руку протянул: очень рад Вас видеть, - говорит, улыбается.. Я руку пожал, крепко по-своему, он – тоже ещё крепше, я не отстаю, не отступаю и он – за мной. Брек! – Марфа командует, - не на досуге же вы. Даша, не вставая, руку мне тоже протянула , а я же – джентльмен, что с ней делать знаю… Усадили меня в кресло у стенки, все сами сели. И потекла любезная беседа без слёз, но с цветами слов.
Ну мне любопытно, конечно, знать: как это они все на Луне -очутились?
-Да просто,-это Марфа отвечает, - по контракту.
-А с кем? - спрашиваю.
- А с администрацией планетной системы через её уполномоченного.
- Где же эта администрация быть имеет? - интересуюсь.
- А как Вы думаете, где ей быть по-вашему?- отвечает Марфа.
Соображаю и ничего, кроме Земли, на ум не приходит, так и говорю.
- Мы все так же думаем, - говорит Марфа, - но непосредственно с нею общения не имеем, только с уполномоченным.
- А кто же это такой, не Жюль Верн ли?
- Нет, Жюль Верн – не администратор, он – научно-технический координатор и прогнозист, так можно сказать. А уполномоченный – российский подданный, но сказать – кто не имею права. Видели его только раз, при заключении контракта.
- И какой же срок контракта?
- Бессрочный, но с правом выхода с буфером в год, за исключением обстоятельств непреодолимой силы.
- Понятно, - говорю,- как и то, что инициатива контракта исходит от администрации.
- Разумеется, - Марфа заключает.
И тут до меня доходит, что эта инициатива ко мне проявлена. Ну и дела!...Есть о чем думать.
-Всё понял, - говорю,- что от меня требуется?
- Не спешить, но ответ дать.
- Когда?- интересуюсь.
- Вам, Федя, скажут, когда ответить. А сейчас – мы по своим делам, Вы – по своим. Ни пуха, пера!
Отвечаю, как положено.
Все встали, прощаемся, всё очень благожелательно, значительно и улыбчиво.
Путём обратным очутился я там, откуда изъят был. Светло стало, Луны уже не видать, а вот Солнце лучиком зеленым из-за горизонта брызнул. Ну и что же, домой? Нет, похожу окрест прудов, поразмышляю. Пока размышляю, помолчу.
Федя. Записал, как есть, Вадим1
С Таити на Луну (второе
С Таити на Луну (второе продолжение)
Третья ночь
Ну так что же, думаю, какой же ответ мне давать, если спросят? А спросят-то наверняка. Сомненья – прочь, как поётся про десантный батальон. Что же, так в колыбели земной и оставаться?! Пусть спросят и мой ответ будет – да!
Прошло двое суток после свидания с челноком, третьи кончаются, наступает третья ночь. Луна опять за окном, касается угла дома. Кипячу чай, немного закусываю на ночь, ложусь, гася свет, и вспоминая свои старые строки:
И вот стою я у окна,
А за окном плывёт Луна –
Подруга ночи,
Свой вечный совершая бег.
И ей вдогонку человек
Умчаться хочет.
«Не спится, няня, здесь так душно, открой окно и сядь ко мне». Пушкин! «О, сколько нам открытий чудных готовит просвещенья дух!»… Каков гений был! А после него кто? Лермонтов, Есенин, Маяковский. Ничуть не хуже, но Пушкин их благословил. Сегодня на Тверском остановился у памятника Есенину – выглядит беспризорным. А Пушкин – весь в зелёнке медной с голубиной отметкой на челе. Да и не на своём месте стоит, надо бы возвратить его во главу Тверского. Оба с Есениным будут под теми же лапами лип.
Что-то не до Пушкина с Есениным стало Тверской, напоминающей толкучку типа: жил на свете частник бедный. Нет лица улицы, сплошная мельтешь рекламы, голых пупков «прекрасного» пола, да сонмища автомобилей-собак в пробках. «Скучно на этом свете, господа!» Смотрел нынче в Доме книги книгу-альбом лучших видов-фотографий мира земного. Ни одного вида России, вот так! А под вечер сосед-ветеран-грузин показывал мне альбом с видами Грузии, новый. Виды – ничуть не хуже «мировых». Да что говорить, видел я эти виды, стоя на леднике Казбека, и с самой его вершины. А с седловины горы поутру видел пик Спартак – весь в лучах восходящего Солнца, сияющий и горящий, как алмаз: глаз не оторвать! «Кавказ подо мною!»
Не спиться. Встаю покурить… но что это?! Стук в окно балкона. Не включая свет, смотрю: на балконе – человек, лицо освещено подсветкой, спокойно, чуть улыбчиво, приветственный взмах руки и жест, предлагающий открыть балконную дверь. В подтверждение слышу через форточку: привет от Марфы! Ну, теперь – всё ясно, открываю дверь. Человек входит, здороваясь, и называет меня по имени, представляется: Степанов, Николай. Жмём руки, приглашаю Николая в комнату, включаю свет, садимся у стола, с полминуты изучаем друг друга внешне. Русак, правильный спокойный овал лица, шатен, глаза светлые, нос – чуток картошкой , лоб – сферический , залысины. Одет в тёмную кожанку, брюки тоже тёмные, без складок, обут в ботинки на шнуровке. В руках небольшой дипломат.
Предлагаю заварить чай, не отказывается. Готовлю и собираю стол к чаю. Походя, спрашиваю: как это он на балкон попал? Смеётся, говоря, что это – секрет фирмы. Парирую: знаю я такой секрет, сам его испытал три дня тому. Ну так в этом мы- коллеги, шутит. Пока пьём чай, говорим о том, о сём, что вокруг, он интересуется моей работой, интересами, окружением. Но чувствую, что он про меня всё, в основном, знает, уточняя для себя детали. Жду, не стимулируя, когда он перейдёт к делу своему. Наконец, говорит:
- Вы, Федя, конечно, поняли цель моего визита к Вам.
- Конечно, - говорю, - понял, хоть форма визита не обычна.
- Форма обусловлена строгой конфиденциальностью, которая требуется и от Вас. Вы, разумеется, поняли, что прежде, чем Вас посетить, наши службы изучили всё, Вас касающееся, включая состояние здоровья и разума. И у нас нет препятствий для сотрудничества с Вами, иначе меня здесь не было бы.
- Скажите,-спрашиваю,-Вы, Николай, явились ко мне как уполномоченное лицо для решения вопроса?
- Нет,-отвечает,- я только должен получить Ваше согласие к сотрудничеству в неофициальной форме для дальнейшей процедуры официального оформления контракта с уполномоченным лицом. Если хотите, то я – связник между ним и Вами. При Вашем положительном решении сейчас Вам будет вручён пакет инструкций о Ваших действиях перед заключением контракта. Их немного, но они – обязательны для исполнения. Пакет инструкций конфиденциален и должен быть запомнен, так как по истечении шести часов с момента получения содержание его исчезнет. Есть ли у Вас вопросы?
- Вопрос у меня – один: какова будет моя роль в сотрудничестве?
- Конкретно я не могу сказать. В целом же – это разработка задач и действий и сами действия по обеспечению жизнедеятельности разумной жизни и среды её обитания в пределах Солнечной системы. В мою задачу указание конкретики не входит. Теперь, очередь за Вами. Ваш ответ?
- Он у меня готов: я согласен.
- Тогда, - говорит он, открывая дипломат,- вот Вам пакет инструкций. И передаёт мне неглубокую коробку. Открыв её, я вижу четыре пластинки размером с ладонь и с текстом на них.
- Запомните текст инструкций, не откладывая, и на этом моя миссия окончена. О дальнейшем Вам сообщат. За мною не следуйте.
С этими словами Николай встаёт, прощается и выходит в кухню. Слышу, как открывается дверь на балкон и закрывается. И дальше – тишина. Через минуту и я выхожу к балкону: я – один, никого со мной нет и пустой балкон. Возвращаюсь и начинаю читать инструкции, они невелики и требования их несложны в исполнении. Что это за требования, сказать не могу, а исполнить их нужно в три дня. Повторяю раз за разом пункты инструкций, вроде бы запомнил и начинаю перебирать подробности необычного визита.
Уже просветлело за окном, выхожу на балкон покурить, машинально и привычно обозреваю вокруг, смотрю на ведёрко. Оно стоит у меня на бортике балкона с зелёными побегами вербы, посаженными на Пасху. Я их регулярно поливаю. Но что это,около ведёрка!? Рассматриваю: неужели!? И становится ясно, что надо все детали визита восстановить в памяти как можно подробнее. А память у меня хорошая.
Федя. Записал, как есть, Вадим1
Уважаемый Юрий
Уважаемый Юрий Игнатьевич!
Вчера купил и тут же прочёл Вашу новую книгу «СССР имени Берия». Всё в ней, в общем, знакомо по предыдущим книгам на эту тему. Но дело в том, что вы, так сказать, откристаллизовали Вашу версию по преступлениям Хрущёва. И какой же он у Вас везунчик! Всё ему сходило с рук. Смотрите, его встречу (по-Вашему) с ленинградскими заговорщиками Кузнецовым и Вознесенским (за ухой) слушают сотрудники госбезопасности. Тех арестовали и осудили, а его –нет. Как Вы это объясните? Может так, что пипл всё схавает? Да и была ли такая уха, это, ведь, только ваш домысел. Видимо, поэтому и не арестовали Хрущёва.
Вы намекаете, что и ситуация со смертью Жданова, не без него обошлась. А на каком основании? Тоже – домысел. И уж прямо безапелляционно утверждаете, что именно он, взяв из рук Огольцова ампулы, отравил Сталина, запугал охрану, врача. Всех округ себя запугал, ни одного смельчака не нашлось, ни одного! А говорили ранее, что за Сталина полковники охраны и прибить могли. Васька Сталин только взбеленился, понятно – сын же! Кстати, почему Вы считаете, что некий футбольный тренер стал бы при жизни Василия твердить байки о том, что он с Василием бражничал и арбузные корки бросал?
В этом ключе – запугивании – и ситуация с арестом и убийством Берии запуганными генералами Москаленко и Батицким. И далее – спектакль запуганных прокуроров, маршалов, цекистов, офицеров на тему обвинений и суда над Берией. Все оказались настолько запуганными, что запугательная версия и лежит в основе Вашей книги. Никто, даже Бог, не воздал Хрущёву (по Вашей версии) по заслугам. А я –то думал, что так не бывает, а бывает: аз воздам.
Конечно, для попугая Кеши Ваша книга – отрада, есть что порассказать дворовой компании.
В книге – ни одной ссылки, ни на один документ и это ставит её в один ряд с детективной литературой, хотя и на незаурядную тему.
И смотрите, от темы ничего не останется, если принять кончину И.В. Сталина как естественный исход жизни – инсульт (не инфаркт от Огольцова) от большого перенапряжения в течении всей его жизни. А что это так, не приходится сомневаться. Я такой исход не один раз видел, да и писал Вам кое-чего на этот счёт.
Можно, конечно, на потребу поверсировать с темой, но что это изменит на самом деле? Уже – ничего.
Есть такое свойство у человека – всерьёз поверить в свои же придумки, которые могли бы иметь место.
Здравия Вам!