1 КАК СТАТЬ ДЕБИЛОМ

 рубрика: Советы профессионалов.

   Старый маразмат  уже  не в состоянии подходящее название придумать своему пердeжу.

 

>Почему они не бояться позориться? >А они не понимают, что требуют законы и Конституция. Не понимают ввиду дебильности. Зато Игнатьич шибко много "понимает"... о себе. Ведь мы, трусливые вонючие пидоры, говорили ему, предрекали этот бесславный конец "Идеи АВН-ЗОБ", так нет. И сейчас так и не понял причины провала. Бесполезно бороться с режимом судебными и парламентскими методами, надо как мы, трусливые вонючие пидоры, - забиться под кровать и бздеть.

 

Любителям революций - вы проиграли, проиграли сокрушительно ....
--
---
19 марта 2018 года Председатель ЦИК России Элла Памфилова объявила предварительные результаты выборов Президента Российской Федерации. На 9.00 часов 19 марта 2018 года в ГАС «Выборы» были введены 99,83 % протоколов участковых избирательных комиссий. По результатам их обработки наибольшее число голосов набрал Владимир Путин – 76,66 %. Павел Грудинин набрал 11,8 %, Владимир Жириновский – 5,66 %, Ксения Собчак – 1,67 %, Григорий Явлинский – 1,04 %, Борис Титов – 0,76 %, Максим Сурайкин – 0,68 %, Сергей Бабурин – 0,65 %..

-

-

И у многих счастья полные штаны … Либералы выборы проиграли!!!! У них только чуть более 8,3 % в сумме, если считать – В. Жириновского, К. Собчак, Г. Явлинского, Б. Титова … У левого электората чуть более 13,1 % в сумме, если считать П. Грудинана, М. Сурайкина, С. Бабурина … У путинского электората, естественно – 76,7 % …. Это голоса за В.В. Путина …

-

Великая победа!!! Но кого над кем? А либерал-демократов над толпой несогласных с политикой либерал-демократов … Как же так?! Ведь у них только 8 % на всех фриков вместе взятых?!!

-

А потому что президент РФ В.В. Путин всегда был за либеральную экономическую и социальную политику внутри нашей страны. И по убеждениям он антикоммунист каких еще поискать ….

-

Так что к 8,3 % голосов за явных либералов надо добавить и 76,7 % голосов за президента, как старого, так и нового … И получается, что российские либералы имеют в сумме не менее 85 % голосов от всех проголосовавших на выборах ...

-

Поражение населения России на выборах Президента 2018 года просто сокрушительное …

 

Ядерного Оружия у РФ, Англии, Франции уже нет?
*****
В сети появились сообщения, что американцы ожидают, что к 2023 году полностью исчерпается боевой ядерный потенциал Российской Федерации, что несколько странно так как:
-
так как сроки эксплуатации плутониевых ядерных зарядов не превышают 18 лет и производство оружейного плутония в СССР прекращено в 1990-1991 гг., то несложно сделать подсчет, что к 2010 году все сроки 100 % штатного срабатывания плутониевых боезарядов истекли ...
-
так как сроки эксплуатации урановых боезарядов не превышают 30 лет и производство оружейного урана в СССР прекращено в 1988-1990 гг., то несложно сделать подсчет, что к 2019 -2020 гг. все сроки 100 % штатного срабатывания урановых боезарядов истекут ...
-
согласно договора между РФ, США, Англии, Франции о прекращении производства делящихся материалов для ядерного оружия от 1994 года срок действия договора начинался с 1997 года ....
****
а теперь немного арифметики:
-
1997 + 18 лет = 2015 - ядерное оружие на основе плутония в США уже исчерпало сроки эксплуатации и фактически небоеспособно ...
-
1997 + 30 лет = 2027 г. – год, когда ядерное оружие на основе урана в США исчерпает сроки эксплуатации и станет небоеспособно ....
-
правда утверждалось, что в США производство делящихся материалов для ядерного оружия прекращено еще в 1994 году .... так же как и в Англии и Франции ...
и тогда:
1994 + 18 лет = 2012 г. - для плутониевых ядерных боезарядов
1994 + 30 лет = 2024 г. - для урановых ядерных боезарядов
---
так что в вашем распоряжении господа умники года 1,5 - 2,0 ... не более ...

 

 Вопрос к Кучме.

Где обещанное продолжение воспоминаний Кудрина об авиаотряде особого назначения.

И вообще Вы хотели выкладывать имеющиеся у Вас книги о революции и гражданской войне в интернете, например на яндекс-диске, помню Вы писали о таком намерении. Нельзя ли поделиться ссылкой на полный текст?

 

 Мухин, Юрий Игнатьевич, уже много лет поднимает одну очень глубокую общечеловеческую проблемму. Проблемму ответственности за свои действия. Закон об ответственности власти лишь логическое следствие этих размышлений. В самом деле. У каждого работника есть начальник или заказчик, перед которым работник отвечает за результат своего труда или качество услуг. Но у самого верхнего начальника тоже должен быть контролёр. И таким контролёром может быть только весь народ в совокупности, всё общество. Именно на продвижение этой простой идеи в жизнь и направлен Закон об ответственности власти. И именно этого страшно боятся все паразиты. Ведь если начальник будет отвечать за результаты своего труда, то он и с подчинённых будет спрашивать не личную преданность и услужливость, а реальную работу. Тогда эта требовательность начальников пойдёт по цепочке до самого низа, все начальники будут спрашивать с подчинённых реальную и полезную работу. Тогда всем паразитам придётся работать. Но они этого не могут, поскольку они паразиты и все навыки, кроме хватательных, пищеварительных, размножательных и цеплятельных, у них атрофировались.

Поэтому три прекрасных человека, Парфёнов, Барабаш и Соколов, были упрятаны паразитами в тюрьму.

Тем более эту прекрасную идею нельзя забывать. Именно таков естественный порядок управления. Начальник даёт задание подчинённому, контролирует его работу, поощряет или наказывает. Над ним имеется свой начальник. А самого верхнего начальника, президента и парламентариев, должен контролировать, поощрять и наказывать, весь народ.

Вспомним советскую систему управления. По конституции любого депутата избиратели могли контролировать и отзывать с любого уровня власти. В теории. Но на практике, когда верховные советы республик стали рушить конституционный строй СССР никто не сумел не только отозвать ни одного депутата, но и вообще не осознал, что происходит разрушение страны. Система оказалась слишком сложной для отупевших хомячков. В 1985 ввели ограничение на спиртное, стали вырубать виноградники - никто не отозвал ни одного депутата, ни на одном партсобрании никто не потребовал переизбрания ЦК КПСС или созыва местной партконференции с таким вопросом в повестке дня. Все продолжали заниматься своими частными делами ни на что не обращая внимания. Не удивительно, что руководители СССР плюнули на службу народу и стали служить себе и своим заокеанским покровителям. Народ СССР сам прекратил контроль над ними.

А вот закон об ответственности власти даёт народу возможность простым способом контролировать, поощрять и наказывать власть. В этом его ценность, поэтому его боятся паразиты.

Конечно, народ сейчас не такой, чтобы можно было расчитывать на массовое движение в поддержку этого закона. Но главное не забывать и непрерывно пропагандировать его.

 

Подробный разбор фальсификаций на выборах.

Только толку от него. Конституция недействительна, поэтому они что хотят то и творят.

 

Очень просто. Надо стать антисоветчиком.

 

00:36, 16 мая 2018

Фото: Heinz-Peter Bader / Reuters

Журналист Наталья Ромашина рассказала, как ее и других туристов-россиян заставили есть за отдельным столом в гостинице Sacramora в итальянском Римини. Об этом она написала в Facebook.

По ее словам, во время завтрака она взяла колбасу с другого стола, из-за чего администратор "пришла в ужас, заорала, что еда для русских только там, в том углу, а тут едят нормальные люди".

"В углу для русских лежал хлеб, масло, джем и снова хлеб. Тетя хотела отобрать у нас кусок колбасы, но мы быстро успели его покусать. Она начала ругать нас по-итальянски, полагаю, очень плохими словами. В гневе она металась из одного конца зала в другой, кричала и хлопала дверьми", - поделилась Ромашина.

Позднее журналист рассказала "Ридусу", что гостей, вероятно, делят не по национальному признаку, а по способу брони: на тех, кто самостоятельно зарезервировал номер, и на тех, кто снял его в рамках турпакета (ими оказались туристы из России).

"Хотя не знаю, насколько оно все официально, скорее всего, они так сами себе решили. Потому что и там, и там просто прописано - завтрак "шведский стол". И никаких уточнений больше. Ну и прикол в том, что нас даже не попросили доплатить, например. Просто орали, что русские там едят и это еда не для русских", - пояснила она.

В самой гостинице изданию отказались комментировать инцидент.

https://lenta.ru/news/2018/05/16/hotel/

-------------------------------------------------------------

На фейсбуке есть более живописное изложение этого случая:

https://www.facebook.com/romashinanatalya/posts/1669529803116561

Конечно, сообщение больше подходит для темы "ЕЩЁ РАЗ О СТАТУСЕ ВЕЛИКОЙ ДЕРЖАВЫ", но оно появилось, когда та тема уже ушла "вниз". Однако, по-моему, для темы "дебилов" тоже подойдёт. 

 

Б. Н. Кудрин

Часть 2.

К исходу второй ночи мы прибыли на станцию Жданка, что неподалёку от городка Богородицк. Разгрузившись, начали собирать свои самолёты - семь "Ньюпор-17" и один триплан "Сопвич". Тут же невдалеке был аэродром, на котором базировались 41-й и 51-й разведывательные авиаотряды и 8-й истребительный.

Лётчики готовили машины к полёту вместе с механиками и мотористами, как бы соревнуясь, какой экипаж быстрее всех справится с поставленной задачей. Закончившие работу подходили к командиру и спрашивали разрешения на вылет. Но Братолюбов неизменно отвечал:
- Подождите, вылет будет общим. Я подам команду.

Наконец первая четвёрка самолётов (Братолюбова, Герасимова, Лёвина и мой) пошла в воздух. Перед самым вылетом командир сказал нам:
- Ну а теперь, ребятки, покажем, как летают инструкторы московской школы!

И вот на виду у всех в небе закружились наши машины. По тем временам это было редкое, захватывающее зрелище. Дело в том, что тогда лишь отдельные лётчики владели искусством высшего пилотажа. Вот почему с таким интересом смотрели на нас лётчики - хозяева устаревших конструкций самолётов "фарман", "вуазен" и других со старыми моторами.

Едва мы успели приземлиться, как нас окружили плотным кольцом и, выражая восторг, забросали многочисленными вопросами.

- Пусть знают, - с гордостью проговорил Братолюбов, когда мы остались одни, - что инструкторы Московской школы - первоклассные лётчики, не зря же нам доверили такое важное дело, как борьба с мамонтовской конницей.

Командир отряда приказал обслуживающему составу осмотреть и дозаправить самолёты, привести их в готовность к вылету. Дело в том, что в этот же день нам предстояло перебазироваться на аэродром возле местечка Политово.

- А вам, Борис Николаевич, - сказал он, - надо поспать часа два.

Я попытался возразить, но командир и слушать не захотел:
- Двое суток без сна - дело не шуточное. Спать, спать!

Через два с половиной часа мы поднялись в воздух и вскоре были на новой площадке. Назавтра предстоял боевой вылет, поэтому Братолюбов собрал лётный состав и рассказал нам обстановку. Она была угрожающей. Южный фронт в районе Новохопёрска прорван. Сведения об этом получены командованием от начальника авиации Южного фронта И. И. Петрожицкого, лично обнаружившего конницу белогвардейцев во время своего разведывательного полёта. Конный корпус Мамонтова двигался в северо-западном направлении, имея целью, по-видимому, захватить Тулу. Корпус насчитывал около шести тысяч сабель и три тысячи штыков. Три его конные дивизии были усилены двухорудийной батареей и броневиком каждая, а пехотная дивизия - двумя батареями дальнобойной и тяжёлой артиллерии,

- Наша задача, - сказал в заключение Братолюбов, - состоит в том, чтобы прежде всего обнаружить главные силы противника, уточнить его численный состав и направление движения. Атаковать будем на марше и на стоянках. Главное - не упускать его из виду после ночных маршей. За ночь мамонтовцы могут уйти на тридцать - сорок километров. Это расстояние для нас не проблема. А теперь слушайте, в какую зону каждый из вас полетит на разведку.

Сентябрьское утро. Над землёй висят облака, вот-вот готовые пролиться дождём. Видимость ограниченная. И всё же вылет состоялся. Около восьмидесяти минут бороздили мы воздушное пространство, зорко вглядываясь в рельеф местности, однако противника никто из нас не обнаружил. Не дали результатов второй и третий полёты.

Спустя некоторое время лётчики стали обнаруживать отдельные вражеские разъезды и мелкие конные отряды. На один из таких отрядов, численностью до ста сабель, наткнулся и я. Вот как это произошло.

Высота полёта была около 200-300 метров, визуальная видимость до трёх километров. На одной из дорог в районе Ельца неожиданно показалась колонна конников. Заметив мой самолёт, белоказаки, оставив дорогу, вскачь понеслись к видневшемуся невдалеке перелеску. Круто заложив вираж и развернувшись на 180 градусов, я пошёл со снижением и дал длинную очередь по всадникам.

Позиция для ведения огня при таком манёвре оказалась очень неудобной, так как стрелять пришлось на поперечном курсе. Но дело не в ущербе, нанесённом противнику. Главное тут ошеломляющее воздействие. Обезумевшие от рёва самолёта и стрельбы, лошади взвивались на дыбы, сбрасывая и подминая всадников. Это была потрясающая картина. Делая крутые, вертикальные виражи над самой землёй и почти задевая конников то одним, то другим крылом (вот где пригодился высший пилотаж!), я носился над полем до тех пор, пока горючего осталось только на обратный путь. Стрелять приходилось изредка: отряд и без того рассеялся, стал небоеспособным.

На аэродром я возвращался в приподнятом настроении. Казачья сотня оказалась бессильной против одного самолёта. Белоказаки, охваченные паникой, даже не попытались сделать ни одного выстрела. Таким образом, мысль Владимира Ильича Ленина о том, что конница при низком полёте аэроплана бессильна против него, подтвердилась на практике.

Возвратившись в Политово, я с радостью узнал, что Братолюбов и Герасимов тоже обнаружили вражеские отряды и действовали примерно так же. К тому времени мы убедились, что главных сил Мамонтова в этом районе нет и что нам целесообразнее всего перебраться в Ефремов, где ипподром можно было использовать в качестве лётной площадки.

И вот Ефремов. Летая с местного аэродрома, мы стали чаще встречать неприятельские отряды. Сначала тактика борьбы с ними оставалась прежней: обнаружив конников, мы рассеивали их пулемётным огнём и маневрированием на небольшой высоте. Затем начали применять бомбы. О бомбометании хочется рассказать подробнее.

Одноместный истребитель не мог брать бомбовой нагрузки, но, желая нанести врагу как можно больший урон, мы всё-таки брали по две десятифунтовые фугасные бомбы. Помещались они в обыкновенном мешке, сбоку от сиденья лётчика. Прежде чем сбросить бомбу, надо было взять её на колени, с помощью отвёртки или плоскогубцев отогнуть вильчатую контровую пластинку, фиксирующую ветрянку ударника. Если бы ветрянка по какой-либо причине вывернулась в кабине, бомба при первом же толчке взорвалась бы на коленях у лётчика.

Выбросить бомбу из кабины было не так-то просто. Чтобы она не попала на своё же собственное нижнее крыло, надо было перенести её за борт и, держась одной рукой одновременно за стабилизатор и ветрянку, вынести как можно дальше назад и отбросить. Всё это надо было проделать очень быстро, ибо ветрянка при скорости самолёта 150-160 километров могла вывернуться на встречном потоке ветра в течение нескольких секунд. Вторая рука была занята управлением машины. И если замешкаешься хоть на полсекунды, может произойти взрыв. Одним словом, пока сбросишь этот смертоносный груз, не один раз покроешься холодным потом.

Бомбометание вручную если и не причиняло в некоторых случаях серьёзного урона противнику, то всё-таки оказывало большое психологическое воздействие на него. И это вполне оправдывало тот риск, на который шли лётчики. Мы жалели только о том, что у нас не было самолётов большей грузоподъёмности.

Истребителей противника мы не встречали в воздухе, а для разведки на дальнее расстояние наши самолёты не годились, поэтому Братолюбов связался с Москвой и добился, чтобы нам выделили двухместные "сопвичи". Несмотря на то что боевых машин было очень мало, Москва выделила нам самолёты-разведчики. За первым из них командир отряда послал меня.

Оставив "Ньюпор" в Москве, я возвратился в Ефремов на "Сопвиче". Вместе со мной прилетел лётчик-наблюдатель Карп, которого я выбрал из курсантского состава нашей школы. Вслед за мной новую машину получил Герасимов. Лётнабом к нему назначили коммуниста Горелова, учившегося в Московской школе лётчиков.

Первые разведывательные полёты на "Сопвичах", несмотря на увеличившуюся дальность маршрута, тоже ничего особенно существенного не дали: основных сил Мамонтова обнаружить не удалось. Однако работа в районе Ефремова не пропала даром.

...На разведку полетел один из командиров отрядов авиагруппы особого назначения. В воздухе отказал мотор, и пришлось совершить вынужденную посадку на территории, занятой белыми. Оставив самолёт, лётчик благополучно добрался к своим. На следующий день мы в паре с Трусковым, выполняя очередное боевое задание, должны были найти машину, оставленную командиром истребительного отряда. Об этом нас попросил Братолюбов.

Через несколько минут полёта мы обнаружили самолёт. Противника поблизости не было. Убедившись в этом, я выбрал пригодную для посадки площадку и приземлился. Трусков, видимо, подумал, что на моей машине случилась какая-нибудь поломка, и сел почти рядом со мной.

- Что там у тебя? - крикнул он.
- Всё в порядке, - ответил я, - не волнуйся. Надо узнать у местных жителей, нет ли здесь белых.

К приземлившимся самолётам подбежали деревенские мальчишки, а затем и взрослые. Каждому было любопытно посмотреть на летающие машины. У них-то мы и расспросили о неприятеле. Оказывается, казаки покинули эту деревню три-четыре дня назад. Это были очень важные сведения. Узнав о направлении движения белоказаков, я сказал Трускову:
- Придётся ещё раз сесть неподалеку от Ельца и узнать, есть ли там противник. А ты кружи надо мной, так будет надёжнее: в случае нападения мамонтовцев атакуешь их.

Мой напарник согласился.

Вторая посадка тоже оказалась удачной. Елецкие крестьяне сообщили, что войска Мамонтова уже два дня как покинули город.

- Самолёт нашли, - доложил я Юрию Александровичу по возвращении в отряд. Он похвалил нас. А когда узнал о том, что мы садились и с какой именно целью, нахмурился:
- Хорошо, что там не оказалось мамонтовцев. И сами попали бы в плен, и самолёты достались бы врагу. Прошу больше не делать этого.

В тот же день команда, возглавляемая лётчиком Лёвиным, направилась к машине, обнаруженной нами, и доставила её в Ефремов.

Располагая нашими данными о противнике, Братолюбов приказал отряду готовиться к перелёту в Елец.

- Оттуда и будем бить белоказаков. Кстати, туда подойдёт и наш эшелон.

Из Ельца командир перегнал свой "Ньюпор" в Москву и возвратился вместе с лётнабом Мининым на "Сопвиче". Теперь у нас было три таких машины. Юрий Александрович заметно повеселел. Причиной тому, как выяснилось, было не столько получение нового самолёта, сколько решение, принятое командиром в результате анализа того полёта, который мы совершили с Трусковым. Идея посадки на территории, занятой противником, всё больше занимала Братолюбова.

- Вот что, друзья, - сказал он лётчикам, - сведения о белоказаках можно и нужно добывать путём опроса местных жителей, как это сделали однажды Кудрин и Трусков. Перелетим в Курбатово и попробуем испытать этот метод.

Местечко Курбатово находилось на участке железной дороги между Воронежем и Курском. Вылетая с этого аэродрома в разных направлениях, мы ещё раз убедились в том, что войска Мамонтова передвигаются отдельными мелкими отрядами и собираются в единый кулак лишь в момент нанесения удара по какому-нибудь важному стратегическому пункту.

- Новый метод поиска противника чрезвычайно опасен, но мы всё же попытаемся использовать его, - сообщил Братолюбов. - Для этого выделим пока один самолёт. Кому лететь - решит жребий.

Жребий выпал на долю Герасимова. Не знаю, как другие, а я был огорчён, что не мне придётся производить посадку во вражеском тылу.

Далее командир напомнил, что в связи с приближением к линии Южного фронта надо очень внимательно следить за обстановкой не только на земле, но и в воздухе. Не исключена возможность нападения истребителей противника.

Братолюбов продолжал:
- Белогвардейцы никуда не уйдут от нас. Не сегодня-завтра мы всё равно найдём их и начнём наносить по ним удары с воздуха. Не исключена возможность, что в бою кого-нибудь из нас настигнет беда. Придётся садиться. Не знаю, как в этом случае поступят другие, но я не допущу, чтобы мой боевой товарищ был взят в плен. Обязательно произведу посадку, чтобы выручить его.

Все мы не сомневались в том, что именно так он и поступит в случае необходимости, хотя знали, что Братолюбову не придётся рассчитывать на милость белогвардейцев: он, как и я, являлся офицером старой армии.

Это был вопрос чрезвычайной важности. Садиться на случайную площадку опасно по трём причинам. Во-первых, она может оказаться непригодной для взлёта. Во-вторых, на наших самолётах стояли старые, истрёпанные ротативные моторы (неподвижный коленчатый вал с вращающимися вокруг него цилиндрами) с очень примитивной системой питания и зажигания, неустойчивой работой на малом газу; даже на школьном аэродроме и то бывали случаи остановки мотора на малом газу. И, наконец, прямая угроза нападения белоказаков на экипаж.

Испытующим взглядом смотрел командир на лётчиков: что-то они скажут? Первым нарушил молчание Горелов. Он спросил:
- Кого же спасать в первую очередь, если из двух самолётов на вынужденную посадку сядет один, - лётчика или лётнаба? Ведь обоих на борт не возьмёшь...

Ему ответил комиссар отряда Сергей Курников:
- Тут выбора быть не может. Братолюбов и Кудрин, например, испытанные лётчики, воспитатели авиационных кадров для молодой республики. А получатся ли авиаторы из нас - ещё не известно. Так что в любом случае надо отдавать предпочтение командиру экипажа. Я знаю, что меня, коммуниста, враги не пощадят. Но я не дамся им в руки живым.

Курникова поддержали все коммунисты - Горелов, Минин, Карп: первым спасать лётчика.

...Перед вылетом на разведку с посадкой ("агентурная" разведка, как мы её называли) на самолёте Герасимова случилась неполадка. Братолюбов тоже не мог вылететь, так как ему предстояло немедленно установить связь со штабом нашей авиагруппы, находившейся в Кшени.

- Разрешите вместо Герасимова вылететь мне? - спросил я командира.

Братолюбов не отказал в категорический форме. Он лишь заметил, что получится, будто мы обижаем Евгения. Позже ко мне подошёл сам Герасимов и попросил меня взять его в качестве лётнаба. Я с радостью согласился, но не знал, разрешит ли Братолюбов идти на задание двум лётчикам на одном самолёте.

- Уговорю командира, - заверил Евгений.

Через несколько минут, когда я и Карп уже садились в самолёт, подбежал сияющий Герасимов и протянул письменное распоряжение Юрия Александровича.

- А садиться вне аэродрома он нам разрешил?
- Я не спрашивал, - ответил Евгений. - Да и спрашивать нечего: я раньше имел разрешение на посадку. А так как задание остаётся прежним...
- Ну ладно, - перебил я его, - умеешь ли ты запускать мотор? Ведь он может заглохнуть во время посадки.
- Кручу, как бог.
- Тогда попробуй, запусти. Контакт!
- Есть контакт!

Мотор заработал, и вскоре мы поднялись в воздух. Вначале нам, как и прежде, попадались небольшие конные отряды, но мы теперь не обращали на них никакого внимания. Обнаружить главные силы Мамонтова - вот наша задача.

Было безветренно. Видимость хорошая, и мы для лучшего обзора местности набрали метров шестьсот высоты. Направление держали на юг и, если казалось что-нибудь подозрительным, делали отвороты влево или вправо. Однако в течение получаса ничего достойного нашего внимания мы не обнаружили.

"Надо подыскать площадку, подходящую для посадки", - подумал я и почти сразу же внизу заметил стадо овец. Значит, там непременно должен быть и пастух, который, вероятно, мог рассказать нам о том, есть ли в округе белоказаки, а если нет, то когда были и в какой направлении ушли.

Тщательно высмотрев площадку рядом со стадом, я указал на неё рукой Герасимову. Он одобрительно закивал головой: садись, мол. Едва самолёт остановился, Евгений поспешно вылез из кабины и, придерживая одно крыло, помог мне развернуть "Сопвич" для взлёта. Такая мера предусмотрительности была не лишней: в случае опасности мы быстро могли взлететь по своему старому следу.

Взяв карабин, Герасимов направился к пастухам - их оказалось двое, - а я остался в самолёте, поддерживая и регулируя работу мотора на малых оборотах.

Разговаривая с пастухами, Евгений вынул из планшета карту и что-то рассматривал на ней. По всей видимости, собеседники сообщили ему интересные сведения о противнике. Так оно и было. Возвратившись, Герасимов прокричал мне на ухо:
- Главные силы белых проходили здесь два дня назад. С пушками и броневиками...

Дальше я услышал название какого-то населённого пункта, но какого именно - не разобрал.

- Давай, давай, взлетай! - крикнул Евгений. - Я покажу...

(Продолжение следует)

 

https://youtube.com/watch?v=4ql7aOhrZ3M

Опубликовано: 18 мая 2018 г.
Свеженькое - с пылу, с жару!