2 СВЯТОЙ РУССКИЙ ЦАРЬ

...

ну хоть с ружОм Николая Александровича, Императора ВсеРосийского внесена таки тобой ясность

Во всем остальном...увы

 

Могу лишь напомнить из классики

Дословно...

 -------------------------------------

— Напрасно вы не верите. Известие о смерти его императорского величества...

— Несколько преувеличено, — спьяна сострил Мышлаевский.

Елена возмущенно дрогнула и показалась из тумана.

— Витя, тебе стыдно. Ты офицер.

Мышлаевский нырнул в туман.

— ...вымышлено самими же большевиками. Государю удалось спастись при помощи его верного гувернера... то есть, виноват, гувернера наследника, мосье Жильяра и нескольких офицеров, которые вывезли его... э... в Азию. Оттуда они проехали в Сингапур и морем в Европу. И вот государь ныне находится в гостях у императора Вильгельма.

— Да ведь Вильгельма же тоже выкинули? — начал Карась.

— Они оба в гостях в Дании, с ними же и августейшая мать государя, Мария Федоровна[106]. Если ж вы мне не верите, то вот-с: сообщил мне это лично сам князь.

Николкина душа стонала, полная смятения. Ему хотелось верить.

— Если это так, — вдруг восторженно заговорил он и вскочил, вытирая пот со лба, — я предлагаю тост: здоровье его императорского величества!

— Он блеснул стаканом, и золотые граненые стрелы пронзили германское белое вино. Шпоры загремели о стулья. Мышлаевский поднялся, качаясь и держась за стол. Елена встала. Золотой серп ее развился, и пряди обвисли на висках.

— Пусть! Пусть! Пусть даже убит, — надломленно и хрипло крикнула она.

— Все равно. Я пью. Я пью.

— Ему никогда, никогда не простится его отречение на станции Дно. Никогда[107]. Но все равно, мы теперь научены горьким опытом и знаем, что спасти Россию может только монархия[108]. Поэтому, если император мертв, да здравствует император!

— Турбин крикнул и поднял стакан.

— Ур-ра! Ур-ра! Ур-ра-а!! — трижды в грохоте пронеслось по столовой.

Василиса вскочил внизу в холодном поту. Со сна он завопил истошным голосом и разбудил Ванду Михайловну.

— Боже мой... бо... бо... — бормотала Ванда, цепляясь за его сорочку.

— Что же это такое? Три часа ночи! — завопил, плача, Василиса, адресуясь к черному потолку.

— Я жаловаться, наконец, буду!

Ванда захныкала. И вдруг оба окаменели. Сверху явственно, просачиваясь сквозь потолок, выплывала густая масляная волна и над ней главенствовал мощный, как колокол, звенящий баритон:

...си-ильный, де-ержавный, царрр-ствуй на славу...

Сердце у Василисы остановилось, и вспотели цыганским потом даже ноги. Суконно шевеля языком, он забормотал:

— Нет... они, того, душевнобольные... Ведь они нас под такую беду могут подвести, что не расхлебаешь. Ведь гимн же запрещен! Боже ты мой, что же они делают? На улице-то, на улице слышно!!...

 

-------------------------------

и ведь прошу заметить

Сию пьесу Михаила Афанасьевича лично одобрил и дал ее литературно- постановочную...а затем и тиражную жизнь сам Иосиф Виссарионович

Вот прям со всеми этими версиями о НЕрасстреле императорской семьи...,

и о том...что Россия научена горьким опытом...,

и о том...что Ее-матушку может спасти только монархия

О...как!

Хотя Иосиф Виссарионович даже Идею монархии поставил на Дело торжества большевизма

Есть и на это у меня выписка

Дословно...

--------------------------------- 

...В 1926 году произошло одно поразительное событие в литературном и театральном мире, которое еще недавно было бы безоговорочно признано контрреволюционным: в Московском Художественном театре была поставлена пьеса Булгакова «Дни Турбиных» («Белая гвардия»). Если бы не эта постановка, Булгаков, в молодости служивший врачом в деникинской армии, вряд ли бы умер своей смертью. 7 мая 1926 года у него на квартире был обыск, изъяты рукописи повести «Собачье сердце» и дневник.

На допросе в ОГПУ он признался: «В своих произведениях я проявлял критическое и неприязненное отношение к Советской России… Мои симпатии были всецело на стороне белых, на отступление которых я смотрел с ужасом и недоумением…»163

Но 5 октября, в разгар борьбы с «новой оппозицией», по решению Политбюро «Белая гвардия» (все же переименованная в «Дни Турбиных») была поставлена! Перед этим ОГПУ пьесу запретило. 30 сентября Политбюро подтвердило разрешение Наркомата просвещения и отменило решение ОГПУ.

Напомним, что булгаковские герои — белые офицеры и их близкие, живущие мыслью о Великой России. Но в финале, проиграв, они остаются верными Родине, а один из персонажей утверждает, что большевики сделают Россию «великой державой».

Почему Сталин решился на такой шаг?

Произведение Булгакова случайно оказалось в центре столкновения тогдашних политических страстей и было генсеком использовано (с известной дерзостью). Сталин продемонстрировал свою великодержавность в противовес антидержавным взглядам оппозиции. Это был эффектный и сенсационный ход. Кроме того, Сталину пьеса нравилась, он смотрел ее 15 раз и даже брал с собой детей, Василия и Артема. А. Ф. Сергеев в беседе с автором этих строк так вспоминал тот поход в театр. Сталин спросил мальчиков: «О чем, по-вашему, этот спектакль?» Они быстро ответили: «Там белые, враги».

Сталина ответ не удовлетворил, он объяснил: «Там не все белые, не все враги. Вообще, люди разные, среди них мало совсем белых и совсем красных. Одни полностью белые, другие — на десятую часть или четверть. У красных тоже так. Все поведение людей зависит от их руководителей».

Генерал-майор Сергеев, который в детские годы воспитывался в семье Сталина, прошел всю Отечественную войну, попал в плен, откуда бежал, был ранен. Большой карьеры он не сделал, в 1945 году был майором, генерал-майором стал уже после смерти названного отца. Тот разговор после спектакля он запомнил на всю жизнь. Действительно, детское сознание, по сути, запечатлело методологию сталинской оценки людей. Изменялись времена и люди — изменялась и оценка. Соответственно оценив пьесу Булгакова, Сталин поддержал ее. Разрешение было очень ограниченным: только в Москве, только в Художественном театре. Но оно переворачивало прежнюю идеологию, далеко расширяя круг «своих», захватывая в него прежних врагов.[12]

На пьесу сразу обрушились партийные критики из «Комсомольской правды» и «Рабочей Москвы», требуя ее запрета. Заведующий отделом агитации и пропаганды Московского комитета партии Н. Мандельштам заявил, что в МХАТе гнездится контрреволюция. Но пьесу поддержал нарком просвещения А. В. Луначарский, за которым стояли другие силы. «Дни Турбиных» еще не однажды пытались закрыть, но пьеса шлас 1926 по 1941 год (987 спектаклей).

В феврале 1929 года, отвечая на письмо литератора Билль-Белоцерковского, одного из многих ревнителей чистоты литературных рядов, Сталин коснулся и этой темы. «Что касается собственно пьесы „Дни Турбинных“, то она не так уж плоха, ибо она дает больше пользы, чем вреда. Не забудьте, что основное впечатление, остающееся у зрителя от этой пьесы, есть впечатление, благоприятное для большевиков: „если даже такие люди, как Турбины, вынуждены сложить оружие и покориться воле народа, признав свое дело окончательно проигранным, — значит, большевики непобедимы, с ними, большевиками, ничего не поделаешь“. „Дни Турбинных“ есть демонстрация всесокрушающей силы большевизма. Конечно, автор ни в какой мере „не повинен“ в этой демонстрации. Но какое нам до этого дело?»164

 

...

ибо вот с числом убитых за год ворон я вроде как согласился...

Ну их почти три с лишним тысячи по царёвой статистике ...дык пусть

Верю...

И без примера с Крымом...

 

Меня уж больно кошки с собаками напрягают