На выходные вспомню тему, на которую я впервые написал 30 лет назад.
Не буду упоминать о том, что сегодня 450 дебилов в Думе представляют из себя коллективного идиота, уверенного, что они отвечают не за состояние страны, а за принятие как можно большего количества законов (напомню, что в 2020 году они приняли 553 закона). И у которых ни один закон не касался того, что нужно экономике (народному хозяйству) России, чтобы стать обеспечивающей страну отраслью человеческой деятельности. И тогда, в перестройку (во второй половине 80-х и в 90-х), эти дебилы были не на много умнее.
Но если бы только депутаты были дебилами, а то ведь они своим дебилизмом заражают и граждан. Вот комментатор, с удачным ником «инвалид», авторитетно учит меня: «Сейчас успешность работы определяется только прибылью. Говядину сейчас даже в Казахстане производят меньше чем при СССР. Дешевле купить в Аргентине и привезти».
Всё так – дешевле, но для кого дешевле? Для власти в государстве? Для народа? Или только для спекулянтов мясом в этом государстве?
Начнем с начала. В чем цель экономики любого государства? В обеспечении всего народа максимумом товаров и услуг. Все! Остальное забудьте, остальные определения цели экономики предназначены для поцелуя в анус спекулянтов и в лучшем случае – для препровождения времени в досужей болтовне.
В СССР мы и имели такую экономику, и даже парализованная в те годы бюрократизмом, она была настолько сильна, что с ней не могла сравниться ни одна экономика даже самых развитых стран, поскольку даже к началу 90-х по темпам роста экономика СССР во всём мире немного уступала только Японии.
И для исполнения своей цели – максимального удовлетворения граждан СССР в товарах и услугах – она была плановой.
Что это такое – плановость? Поясню принцип планирования на примере, который использую постоянно уже 30 лет.
Чтобы понять, зачем необходимо планирование, смоделируем нашу страну, мысленно уменьшая ее размеры до тех пор, пока она не достигнет величины патриархального крестьянского хозяйства. В этой модели главой страны, ее правительством, окажется хозяин этого двора – сам крестьянин.
Представим себе конец зимы, долгий вечер, он сидит и думает: «Детей у меня пока четверо, жена, да я сам – шестой. Чтобы не голодать, надо в год 20 пудов хлеба на рот, итого 120 пудов. Да на одежду, инвентарь, то-другое потребуется рублей 60. Если Бог даст, то цена на хлеб не упадет ниже 1,5 рубля за пуд, а значит, чтобы выручить 60 рублей, надо еще 40 пудов, да на еду 120, итого 160 пудов. Если Бог дождичка пошлет (а судя по зиме, то может и послать, наверное, пошлет), то урожай надо ожидать, пожалуй, сам-десять, то есть по 60 пудов с десятины. На семена 6 пудов, тогда на еду и товарного зерна с десятины останется 54 пуда, а мне надо 160. Это значит, что три десятины под хлебом надо иметь. Да, пожалуй, хоть половину десятины, а овсом надо засеять. Будет овес, следующей зимой схожу с лошадью в извоз, все лишняя копейка... Зима снежная, пожалуй, луга хорошо зальет, сена пудов 300 возьму, да солома будет, телку, видимо, резать не придется, пусть на следующий год простоит, корова старая, менять надо... Три с половиной десятины я и сам вспашу и засею за две недели, старшому 12, пособит. Так что людей в помощь просить не придется...». И так далее, и тому подобное.
Как назвать то, чем занимается этот крестьянин? Что он делает? Думает? Мечтает? Фантазирует? Нет. Он планирует! И никакое хозяйство невозможно без планирования, если во главе его не стоит идиот или его аналог – Госдума России. И сила экономики СССР была в системе планирования своего народного хозяйства, планирования своей экономики.
Тогда в чем же был смысл тех «рыночных отношений», которые были внедрены перестройщиками и либералами в конце 80-х – начале 90-х?
Вы удивитесь, но в чем угодно, но только не в рыночности! Почему? Да потому, что любая экономика, вышедшая из коротких штанишек натурального хозяйства, рыночная по своему определению. Заявления о том, что нам нужны не плановая экономика, а рыночные отношения в экономике, аналогичны требованиям сломать океанский лайнер и построить «плавающее средство». А лайнер что – не плавал??
Целью либеральной перестройки было наглое учреждении безмозглости в СНГ – ликвидация планирования! В тупой, административной, насильственной ликвидации системы планирования в стране – в тупой, административной, насильственной ликвидации осмысленности народного хозяйства!
Если перенести цели либералов на нашу модель, то (по совету и выполняя заказ очень «любящего» нас и считающего империей зла «цивилизованного мира») перестройщики хотели иметь такой вид народного хозяйства СССР.
Жена крестьянина сварила себе порцию щей, съела и сидит ожидает «спроса на рынке». Прибегает один ребенок: «Мама, кушать хочу». «Ага, – размышляет жена крестьянина, – появился спрос на рынке. Надо еще порцию варить». А потом следующий ребенок бежит, потом еще один. Жена каждый раз радуется: спрос на «свободном рынке растет»! Естественен вопрос: что, у этой хозяйки «крыша поехала»? Почему она не пересчитает свою семью и сразу не сварит шесть порций? Кому в данном случае нужны этот «спрос на рынке» и эти «свободные рыночные отношения»?
Ведь никакое хозяйство – малое или большое, никакая экономика не может развиваться без планирования. Разве мы, 70 лет считая, сколько стране нужно тракторов, квартир, дорог, полей, самолетов и т.д., вдруг разучились это делать? И теперь нам нужно строить автобусы только тогда, когда увидим спрос в виде очередей на остановках?
И на кой хрен нам правительство, если оно народным хозяйством принципиально не управляет – не собирается обеспечивать народ максимумом товаров и услуг – не панирует это?
Ни одно предприятие, управляемое ответственными и мало-мальски умными людьми, никогда не действует без плана. И это везде, в любой стране, на любой фирме. У американцев даже поговорка есть: «If you fail to plan you plan to fail – если у вас провал с планированием, то вы планируете провал». И с точки зрения управления, социалистическая экономика отличается от капиталистической не рынком, – он и при социализме никуда не девается и имеет такое же значение, в том числе и для регулирования производства того или иного товара, – а «высотой» управления, «высотой» планирования.
На Западе снизу-вверх до уровня руководителей предприятия (если считать предприятием и крупные объединения типа концернов) все строится планово и рационально. Западные менеджеры так же, как и мы в СССР, ничего лишнего не строят и лишних людей не держат. Если, к примеру, на данном предприятии внутренние перевозки выполняют два автомобиля, то западный менеджер не будет держать еще двадцать с двадцатью водителями на всякий случай – на случай спроса «на внутреннем рынке» своего предприятия. И там каждый цех, и каждое подразделение руководствуются не рыночными отношениями, а планом предприятия. Ни один западный менеджер, даже свихнувшийся рыночник, не допустит, чтобы, скажем, его два водителя вдруг отправились бы возить грузы для другого предприятия, а не между цехами своего. На менеджера-рыночника не подействуют и объяснения шоферов, что они левыми перевозками заработают в день по 1000 долларов, а не по 500, как на своем предприятии; – ведь из-за этих дополнительных 1000 долларов все 20 цехов предприятия могут недосчитаться продукции на 1000000 долларов. Менеджер их уволит, да еще и с «волчьим билетом». Тех, кто разрушает плановое хозяйство, и на Западе не потерпят. Там план – закон!
Но выше уровня предприятий, в экономике Запада начинается анархия или полуанархия. Не давая никому внутри предприятия гоняться за сверхприбылью, сами хозяева предприятий (акционеры) эту сверхприбыль мечтают получить за счет удушения конкурента (а лучше – за счёт картельного сговора). Хотя, с другой стороны, им и выбирать не из чего, так как планирования всего народного хозяйства ни в одной капиталистической стране нет.
Нужно различать такие понятия, как «планирование» и «форма собственности» предприятий.
Система планирования в государстве никак не связана с формой собственности. Если капиталист согласен стать в плановую схему, то этому ничего не препятствует и, кстати, официально частные и самостоятельные предприятия очень часто включены в плановые схемы промышленных концернов и работают на план этих концернов.
Выше предприятий, в подавляющем большинстве случаев, как и в нынешнем СНГ процветает анархия, которая иногда несколько обуздывается правительствами, но с единственной целью – не допустить падения собственного производства. Куда денется продукция этого производства, кто ее купит, западные правительства не интересует. Задачу обеспечить товарами весь свой народ, которую ставило перед собой правительство СССР, ни одно правительство Запада не ставит. Поэтому и государственного планирования в полном смысле этого слова там не существует. Оно там не нужно.
В случае необходимости корректировки экономики, Запад действует с помощью правительственных фондов, которые формируются способами формирования бюджета. Возьмём в пример Японию времён, когда её экономика росла быстрее всех в мире.
Например, в помянутом в недавно помещённой статье японском гастрономе меня удивили цены не своей величиной, а как бы лишением логики. Во всем мире цена на сахар, как правило, была втрое выше цены на хлеб (это, напомню, был конец 80-х). Когда мне приходилось заниматься этими сделками, то в ленинградском порту тонна хлебного зерна стоила 90-110 долларов, а тонна сахара 280-310 долларов. Без сомнений, пусть и при других числах, но похожее соотношение в это время должно было быть и портах Японии. А в японском гастрономе килограмм хлеба и риса стоил примерно 5 долларов, а килограмм сахара всего около 3 долларов. При этом получалось, что розничная цена сахара примерно в 10 раз выше цены в порту, а хлеба – в 50 раз!
А суть здесь такова. Сахар в Японии не производится, а хлеб и рис Япония выращивает. Миллионы японцев, занимаясь сельским хозяйством, имеют доход, платят налоги, обеспечивают свои семьи и покупают трактора, сельхозорудия, другие товары, а морской флот зарабатывает, доставляя им топливо и удобрения. В Японии мало пахотной земли и фермерское сельское хозяйство высокозатратно: цена риса очень высока, возможно, он в десятки раз дороже, чем вьетнамский или китайский. Если позволить продавать на рынке Японии дешевый импортный рис, то покупатели будут очень довольны: каждый сэкономит на рисе кругленькую сумму. Но тогда японские крестьяне не смогут продать свой дорогой рис, и поэтому не станут его производить. Объем производства упадет и в производстве реальных товаров Япония станет беднее на 13-15 млн. тонн риса.
Ну и что, скажете вы, зато каждый японец станет богаче, покупая дешевый рис. Нет, он станет беднее. Ведь нужно будет назначать пособия крестьянам, оставшимся без работы, тракторостроителям, морякам и прочим, кто раньше обеспечивал своим трудом производство зерна. А взять средства на пособия можно только у тех, кто еще работает. Кроме того, нужно будет возместить ту часть поступлений в бюджет, которую раньше вносили крестьяне. Налоги на работающих возрастут и превысят экономию от дешевого импортного риса. Это естественно. Надо содержать армию, полицию, учителей, врачей, пенсионеров, и чем меньше работающих, тем тяжелее налоговое бремя на каждого из них.
Ведь если вдуматься, то налог платит не человек, а производимый им товар. И чем меньше товаров производит страна, тем больше налогов заложено в цене оставшихся в производстве товаров, и тем большие налоги платят их производители.
Поэтому забота мало-мальски ответственного правительства любой страны – не снизить производство товара! Если есть клочок земли, на котором можно что-то вырастить, нужно сажать, даже если стоимость продукции будет выше, чем на свободном рынке. Если на этом клочке земли ничего нельзя вырастить, то нужно везти туда туристов полюбоваться на это чудо и таким образом заставить землю работать. Любой явный или скрытый безработный – непростительный убыток.
В Японии это понимают (тогда понимали, сейчас – не знаю). Там никому продавцу не запрещают торговать импортным рисом – свобода! Но на дешевый импортный рис установлены такие таможенные пошлины, что его цена становится выше цены отечественного риса, и японский крестьянин может спокойно работать, жить, кормить семью и платить налоги государству. Таким способом Япония защищает своих производителей. Это не плановая экономика, но уже и не анархия.
Это осмысленные действия правительства, хотя, конечно, далеко не планирование, поскольку нет главного – стремления правительства обеспечить товаром каждого своего гражданина. КАЖДОГО! Государства взимают налоги со всех граждан, правительства избираются всеми гражданами, а экономики этих государств ставят себе целью обеспечение не всех граждан, а только покупателей на рынке, т.е. людей с деньгами и желанием купить. Невозможно поставить предприятиям данной страны настоящей, демократической цели, без планирования всей экономики страны.
А правительство СССР ставило себе такую цель. Разумеется, эта задача решалась поэтапно, и цели ставились последовательно: обеспечить всех хлебом, обеспечить всех мясом, обеспечить всех крышей над головой. Для достижения этих целей строились элеваторы, хлебозаводы, мясокомбинаты. Соответственно строились цементные заводы, домостроительные комбинаты, заводы по изготовлению оборудования. В более поздний период ставились цели обеспечить каждого радиоприемниками, черно-белыми телевизорами, и т.д. Соответственно подсчитывались население, число семей, срок эксплуатации бытовой техники, мощность заводов-производителей, доходы населения, цены на товары.
Для того, чтобы советские люди могли отдохнуть на юге, планировалось строительство дорог, аэродромов, самолетов, вагонов, автобусов, соответственно строились заводы по обеспечению материалами, комплектующими и энергией этих заводов, строились заводы по производству стали, алюминия, открывались угольные и рудные шахты, то есть делалось все, чтобы позволить каждому советскому человеку добраться в любой уголок своей страны без особых технических и экономических проблем.
Ведь в историческом плане это не так давно было – советские гастрономы, забитые товарами, и списки обязательного ассортимента товаров на стенах магазинов, и продавцы, как каторжные, бросающие в очереди покупателей тонны отечественных продуктов: круп, колбас, консервов и много того, от чего ломились полки магазинов. Промтоварные магазины были забиты советскими холодильниками, телевизорами, радиоприемниками, часами, костюмами, рубашками, тканями, и все это по вполне доступным почти для каждого ценам. И главное здесь не то, что цены были невысокими, это вторично, главное, что экономика производила почти все виды товаров, рассчитанных (спланированных) на покупку абсолютно всеми гражданами СССР, а не в расчете только на людей с деньгами, как на Западе и в СНГ сегодня.
Когда во главе СССР стоял настоящий хозяин – Сталин, – Советский Союз служил примером для всего мира, причем, даже Запад попытался тем или иным путем повторить советские методы хозяйствования. Но ведь нельзя слепо копировать, нужно понимать смысл того, что ты делаешь. Скажем, после войны изрядно обнищавшая Великобритания стала по примеру СССР национализировать целые отрасли экономики, не понимая, что в экономике СССР, главное не то, что она государственная, а то, что плановая. А для создания плановой экономики, повторяю, не имеет значения, какое это предприятие, государственное или частное. Главное, чтобы все предприятия действовали по единому плану, а не в слепой анархии рынка. В результате у англичан ничего толком не получилось, и гораздо более разрушенный Советский Союз отказался от карточек в 1947 году, а Великобритания – лишь в начале 50-х.
Так, что это значит – плановая экономика? Это альтернатива рыночной экономике?
Нет, это альтернатива безмозглой экономике. Безмозглой! И только.
Ю.И. МУХИН
