ИНТЕЛЛЕКТ ГОСУДАРСТВЕННОГО ДЕЯТЕЛЯ

Мне не совсем нравится, когда даже справедливые постулаты применяют вне зависимости от обстановки, характера действий.

Наполеон не стал ничего концентрировать, армия осталась там, куда вышла с марша (см рис.). Вместо шествия по новой Смоленской дороге вдоль позиций русских войск *как рассчитывал Кутузов (см. рис), Наполеон ограничился захватом командной высоты - Шевардинского кургана - обеспечил свой левый фланг, сосредоточил на нем крупнокалиберную артиллерию и косоприцельным огнем расстреливал батерею Раевского, резервы русских войск на левом фланге.
//возьмите рисунок и циркуль и проведите окружность из точки "Шевардино" с радиусом 3 км. Вы получите сферу действия Гранд-батареи (12 и 24 фунтовки Грибоваля). В эту сферу попали батарея Раевского, флеши и русские резервы за батареей и флешами.
Ладно, были бы только ядра - действие ядер на 3 км дистанции чисто символическое, никуда не попадешь.
Но гранаты!
Их осколки могли поражать все в радиусе нескольких десятков метров. Русские пушки бросали гранаты на расстояние только 1 км (!!!). Вы, конечно, помните, что было причиной смертельного ранения князя Болконского - разрыв французской гранаты, полк стоял в резервах.//
Багратион, скорее всего понял задумку Наполеона. И контратаковал ВСЮ французскую армию. Лишь бы не подставлять войска под расстрел - при контратаке русских Гранд-батарея уже не могла безнаказанно расстреливать наших.

На все эти вещи я хотел обратить Ваше внимание. Не всегда дело только в концентрации усилий.

с ув. гуран

Normal
0

false
false
false

RU
X-NONE
X-NONE

/* Style Definitions */
table.MsoNormalTable
{mso-style-name:"Обычная таблица";
mso-tstyle-rowband-size:0;
mso-tstyle-colband-size:0;
mso-style-noshow:yes;
mso-style-priority:99;
mso-style-parent:"";
mso-padding-alt:0cm 5.4pt 0cm 5.4pt;
mso-para-margin-top:0cm;
mso-para-margin-right:0cm;
mso-para-margin-bottom:10.0pt;
mso-para-margin-left:0cm;
line-height:115%;
mso-pagination:widow-orphan;
font-size:11.0pt;
font-family:"Calibri","sans-serif";
mso-ascii-font-family:Calibri;
mso-ascii-theme-font:minor-latin;
mso-hansi-font-family:Calibri;
mso-hansi-theme-font:minor-latin;
mso-bidi-font-family:"Times New Roman";
mso-bidi-theme-font:minor-bidi;
mso-fareast-language:EN-US;}

«А какие историки подтверждают, что под Пултуском атакой руководил Наполеон? Кроме Ермолова, при Пултуске командовавшим ротой?»

А историки, которые «подтверждают», участвовали в этом бою под Пултуском, они опрашивали пленных французов, кто именно ими командовал?

Вы как-то легко написали о Ермолове: «командовал ротой». Четыре артиллерийские роты составляли бригаду, которой командовал генерал, а сама конная артиллерийская рота была численностью 281 человек при 6 6-фунтовых пушках и 6 четверть-пудовых единорогах, командовал ротой полковник, и еще 6 обер-офицеров командовали взводами. Кроме этого, Ермолов еще за Польшу и Персию имел и орден св. Георгия, и орден св. Владимира, воевал в Италии под командованием Суворова, то есть, Ермолов командир был не из последних по опыту и трезвой оценке боя. Так кому верить – историкам, повторяющим друг друга, или участнику боя, опросившему пленных?

«Юрий Игнатьевич. Вы очень правильно в своих книгах пишете о том, кто отвечает за результат сражения: только военачальник. Так что мнение Беннигсена - только мнение заурядного военачальника. Который за ратные подвиги не получил такого возвышения, как за соучастие в убийстве. Дело не в трусости Беннигсена. А в его некомпетентности в военных вопросах. И характеризует как интригана и клятвопреступника. Который интриговал против гораздо более талантливого де-Толли. Как Вы считаете, он против Кутузова не интириговал? Кому такой подчиненный нужен?»

Это вы поведали нам версию со стороны Кутузова и его прихлебателей. А другой версии событий вообще никогда не было или вы ее заведомо не рассматриваете?

Ведь именно Кутузов сумел возвыситься благодаря интригам при дворе, вернее, умению подольститься ко всем царям и заручиться поддержкой нужных вельмож. Именно Кутузов, в отличие от многих других генералов императрицы Екатерины II, скажем, того же Суворова, сумел удержаться и при Павле I – именно при нем Кутузов стал генералом от инфатерии.

«Тут давеча Аспирин вспомнил о битве при Гейльсберге, где Беннигсен имел 90 тыс против 50 тыс Наполеона, и только пощекотал корсиканца. Вы этого человека (Беннигсена) предлагаете принять за авторитета в области тактики?»

А почему нет? Ведь, в отличие от Кутузова, Беннингсен с Наполеоном давние знакомые. Да и сражение при Гейльсберге не имела того маразма, как Аустерлиц, а сражение под Прейсиш-Эйлау - это первое генеральное сражение, которое Наполеон не выиграл, хотя имел преимущество в силах. И не выиграл Наполеон это сражение только из-за удачных маневров Беннингсена русскими войсками. В любом случае, во всех этих трех сражениях и близко не было того маразма русского командования, которое мир увидел под Аустерлицем.

Ермолов рассказывает.

«Я с конноартиллерийскою ротою находился при кавалерийской дивизии генерал-адъютанта Уварова, которая пред некоторою частью армии составляла передовое войско.

…Темнота ночи остановила нас на вершине одного возвышения, в хорошем местоположении. Недалеко позади стала в бивуаках вся армия. Впереди нас изредка видны были неприятельские огни, которые, казалось, означали цепь передовой стражи. В армии был слух, и почти все верили, что неприятель уходит.

Генерал-адъютант Уваров позван был в главную квартиру, откуда возвратился в скором времени. Немедля за ним прислан офицер с диспозициею на нескольких листах, наполненною трудными названиями селений, озер, рек, долин и возвышений и так запутанною, что ни помнить, ни понимать не было никакой возможности. Списать не было позволено, ибо надобно было успеть прочитать многим из начальников и весьма мало было экземпляров. Я признаюсь, что, выслушав оную, столько же мало получил о ней понятия, как бы и совсем не подозревал о ее существовании; одно то ясно было, что назавтра атакуем мы неприятеля».

Итак, Кутузов ни в малейшей мере не сумел раскрыть замыслы Наполеона и принял решение его атаковать. Молодец! Но как понять, что он не дал русским войскам ясных указаний, переложив работу разработки диспозиции австрийцам и, видимо, даже не прочитав ее? Это что за командование такое?

Безответственность Кутузова не замедлило сказаться.

«Еще до рассвета выступила армия, опасаясь, по-видимому, чтобы неприятель не успел уйти далеко. Войска на марше должны были войти в места, по диспозиции для них назначенные, и потому начали колонны встречаться между собою и проходить одна сквозь другую, отчего произошел беспорядок, который ночное время более умножало. Войска разорвались, смешались, и конечно не в темноте удобно им было отыскивать места свои. Колонны пехоты, состоящие из большого числа полков, не имели при себе ни человека конницы, так что нечем было открыть, что происходит впереди, или узнать, что делают и где находятся ближайшие войска, назначенные к содействию. Генерал Милорадович на моих глазах выпросил по знакомству у одного шефа полка двадцать гусар для необходимых посылок. К сему прибавить надобно, что ни одна из колонн не имела впереди себя авангарда. Общий авангард всей армии находился весьма мало впереди и на самой конечности правого фланга, так что собою не закрывал он ни одной колонны, и армия в движении своем совершенно была открыта. Дивизия генерал-адъютанта Уварова отведена была довольно далеко назад, чтобы потом перейти ближе к правому флангу, где вся почти кавалерия соединена была особенно».

Если это не полный маразм командующего, то, что это? Теперь о том, к чему это привело.

«С началом дня, когда полагали мы себя в довольном расстоянии от неприятеля и думали поправить нарушенный темнотою ночи порядок, мы увидели всю французскую армию в боевом порядке, и между нами не было двух верст расстояния.

…Совершенная готовность неприятеля доказывает, что он предуведомлен был о нашем предприятии, ибо не предпочитал за нужное открывать следования нашего, и даже до самой занимаемой им позиции не было ни одного пикета. …Когда же перешли мы болотистый и топкий ручей, и многие из колонн вдались в селения, лежащие между озер по низменной долине, простирающейся до подошвы занимаемых неприятелем возвышенностей, когда обнаружились все наши силы и несоразмерные между колонн промежутки, — открылся ужасный с батарей огонь, и неприятель двинулся к нам навстречу, сохраняя всегда выгоду возвышенного положения. Некоторые из колонн наших в следовании их были атакованы во фланг и не имели времени развернуться. Другие хотя и устроили полки свои, но лишены будучи содействия и помощи других войск, или даже окруженные, не могли удержаться против превосходных сил, и в самое короткое время многие части армии нашей приведены были в ужаснейшее замешательство. Самые начала действий, собственно по предположению, что неприятель в отдалении, и войска успеют соединиться, не согласовались с диспозициею, а потому и перемены необходимо не соответствовали предначертанной цели».

Вопрос: а где в это время находился главнокомандующий и что он делал? За такое командование командующего надо расстреливать! Итог:

«Действия сделались частными, связи между войсками не существовало, и сблизиться не имели они возможности. Пространства между ними столько были велики, что гвардейский корпус под начальством его высочества цесаревича, назначенный составлять резерв, должен был при самом начале сражения вступить в первую линию и по необходимости столько занять места, что не мог он отделить ничего на составление второй линии. Левый фланг под командою генерала графа Буксгевдена, занимая ту самую высоту, где прежде находилась дивизия генерал-адъютанта Уварова, удерживался довольно долго и отступил с меньшею потерею людей; но батарейные 24 орудия, бывшие в долине, и часть пехоты у прикрытия их достались во власть неприятеля. Изломавшийся под передним орудием мост остановил прочие в следовании. Колонна, находившаяся в центре генерала Милорадовича, по долгом сопротивлении рассеяна; генерал-лейтенанта Пршибышевского, неосторожно проходя селение, окружена и, потерпев весьма большой урон, чрезвычайно много потеряла пленными, в числе коих попался и сам начальствующий колонною; генерал-лейтенанта графа Ланжерона, по неудобству места, недолго сопротивляясь, также много потеряла. Полки лейб-гвардии сделали несколько неудачных атак, но в них не было связи, и люди, не обвыкшие к войне, увлечены будучи храбростию и бесполезно истощив усилия, понесли большой урон. С отличною неустрашимостью действовали полки кавалергардский и конной гвардии, и часть сего последнего, врубившись в конницу, взяла одного орла, но общий испытав жребий, была опрокинута с потерею. …Вся сия кавалерия состояла в команде австрийского генерала князя Лихтенштейна. Многие из полков врубались в неприятельские войска, но должны были уступать превосходным силам. При самом начале сражения генерал-майор барон Меллер-Закомельский с уланским полком его высочества цесаревича сделал блистательную атаку, опрокинул противостоящую кавалерию, рассеял часть ближайшей пехоты, но тяжелая рана, пресекшая его успехи, оставила его во власти неприятеля у самых пушек, которым угрожала его храбрость, и полк рассеянный обратился. В кавалерии нашей, точно как и в других войсках, действия по большой части были частные, без всякого взаимного вспомоществования.

И так с одного крыла до другого войска наши по очереди, одни после других, были расстроены, опрокинуты и преследуемы. Потеря наша наиболее умножилась, когда войска стеснились у канала чрезвычайно топкого, на котором мало было мостов, а иначе, как по мосту, перейти чрез оный было невозможно. Здесь бегущая конница наша бросилась вброд и потопила много людей и лошадей…

По счастию нашему время клонилось к вечеру, и неприятель далее болотистого канала нас не преследовал».

Вот такие подробности военного профессионала Ермолова, понимающего, что именно надо описывать в рассказе о битве, заставляют по-иному взглянуть и на Кутузова, и на оставление им Москвы.

«По моему все участники дискуссии пришли к выводу, что Кутузов не мог превзойти Наполеона как тактик. И, наверное, он бы и при Бородино не хотел биться. Если Кутузов был нехорош, назовите русского генерала, который разбил Наполеона», - пишет butcher.

С тем, что Кутузов боялся Наполеона, я согласен, но тогда тем более Кутузову не надо было интриговать против Беннингсена, который одержал над Наполеоном одну победу и две битвы свел вничью. Кутузову надо было довериться опыту Беннингсена, Ермолова и Коновницына, а не прятать свою ответственность главнокомандующего за спины военного совета и военного министра Барклая де Толли.