Надо отдать должное Скотту, хотя в отчете в Госдеп в 1938 году он сообщает, что знает всего два факта саботажа, но в книге, уже в виду начавшейся войны СССР и Германии, открыто говорит и о «пятой колонне», и об уничтожении ее в СССР, и еще о случаях, которые и он не может не признать вредительством:«Например, два немецких газохранилища (объем большего из них был около 100 тысяч кубических метров) были закуплены в Германии и установлены немецкими специалистами; общая стоимость составила около двух с половиной миллионов золотых рублей (более миллиона долларов по курсу того времени). Строительство и установка их была завершена в 1934 году, но даже в 1940 году ими все еще не пользовались.
После того как были выплачены все деньги немецкой фирме и работы по установке уже почти подходили к концу, кому-то пришло в голову поинтересоваться, не повлияют ли отрицательно на работу этих газохранилищ чрезвычайно низкие температуры воздуха в Магнитогорске. Этот вопрос был задан немецкому инженеру, занимавшемуся их установкой и монтажом. Он напрямик ответил, что бесперебойная работа гарантируется при температуре не ниже — 15° по Цельсию. В Магнитогорске же почти каждую зиму ртутный столбик опускается до минус 40°. При такой температуре водяной пар, находящийся в газе, будет конденсироваться на тонких стальных стенках газового резервуара и замерзать, образуя слой льда, под тяжестью которого резервуар опрокинется.
Монтаж резервуаров был приостановлен на год, пока шло разбирательство и обсуждение. Затем немцы выполнили условия контракта, завершили монтаж и установку и уехали домой. После долгих споров было решено: единственное, что можно сделать — это возвести одну тонкую стенку вокруг каждого резервуара и обогревать воздух в промежутке между этими двумя стенками при помощи пара. Стоимость работ по этому проекту составила миллионы рублей, и поэтому даже финансовым планом 1938 года все еще не были предусмотрены ассигнования на его осуществление. Резервуарами не пользовались, за исключением дней подготовки к 1 Мая, когда на их стенах писали лозунги. И в то же время работа всего комбината сильно осложнялась из-за отсутствия запасов газа.
О ходе расследований этого случая, проводившихся в НКВД, конечно, ничего не сообщалось в прессе. Однако похоже было, что даже эта организация, со всем ее опытом и способностями, не смогла понять, кто же были вредители, повинные в совершении этого возмутительного случая. Немецкая фирма получила заказ, его оплатили, и фирма выполнила все работы согласно условиям договора. Большинство советских организаций, связанных с этим делом, например Машиноимпорт, были ликвидированы или переданы в другие комиссариаты и невозможно было найти людей, подписавших эти контракты, и предъявить им обвинение».
Поскольку Скотт слаб в технике, придется мне объяснять то, чего он не понял.
Чугун плавят в доменных печах, а потом из чугуна получают сталь, на Магнитке ее плавили в мартеновских печах. Эти печи работают на горючем газе, который отводится от работающих доменных печей и от работающих коксовых батарей. По сути, этот газ является отходом их производства, но он может гореть и его нужно рационально использовать.
Мартеновские печи должны работать непрерывно, не остывая, их длительная остановка может привести к их разрушению, поэтому очень важно, чтобы газ в мартеновский цех поступал непрерывно, и даже если домны будут остановлены или коксовые батареи встанут, то газ для работы мартеновских печей обязательно должен быть!
С этой целью этот газ собирается в специальные хранилища, называемые газгольдерами, они имеют вид вкопанного в землю вертикального цилиндрического бассейна, наполненного водой, и вставленного в него открытого снизу практически такого же по диаметру стального стакана (колокола), всплывающего в бассейне при увеличении количества газа под ним. Газ от доменных печей или коксовых батарей подается в воду под эти колокола и колокола всплывают из бассейна, если поступление газа больше, чем его расход. А когда расход на мартеновский цех больше, чем газа поступает, то колокола погружаются в бассейн, выдавливая из-под себя газ. Таким образом, газ на мартены подается стабильно и под одним давлением. Так вот, если этот подвижный колокол разрушится под тяжестью льда или опрокинется, то из него в центре завода выйдет 100 тысяч кубов ядовитого газа, от которого не спасает даже фильтрующий противогаз. А это тысячи, если не десятки тысяч смертей, если учесть объем этого газа в этих хранилищах.
Можете себе представить, что задумала та пакостная рука, которая вписала немцам в технические условия число минус 15 градусов? Можно представить, что задумали те «специалисты», которые подписали и утвердили техническое задание на эти газгольдеры и послали это задание немцам для их изготовления?
Можно понять, что думала об этих вредителях основная масса советского народа? И даже о таких, на фоне этой подлости уже мелких, вредителях, как кулаки? Ведь советские люди вкладывали труд и душу и в этот завод, и в этот город, а эти уроды смеялись и портили результаты их труда. И много ли надо было усилий, чтобы собрать советский народ в демонстрации под лозунгами с требованием к НКВД и власти: «Разбить собачьи головы врагов народа!»?
Надо сказать, что Скотт весьма резонно отвечает на вопрос Госдепа (выделено мною – Ю.М.): «Отвечая на Ваш вопрос о том, есть ли у меня основания полагать, что в Советском Союзе действительно совершаются акты вредительства некоторыми неудовлетворенными элементами (например, бывшими кулаками, контрреволюционерами, антисталинистами в широком смысле этого слова и т. д.), я думаю, надо начать с того, что мне известны случаи вредительства, совершенные отдельными людьми. Некоторые из них, исходя из американских стандартов, я считаю подлинными, другие — весьма сомнительными, а какие-то — просто плодом фантазии. Далее я хотел бы подчеркнуть тот факт, что при обсуждении вопроса об актах вредительства в Советском Союзе (даже не рассматривая деятельность тайной полиции) необходимо помнить, что советский суд по уголовным делам дает достаточно широкое определение вредительства, и таким образом, под это определение попадают такие действия, которые любой американец счел бы всего лишь проявлением безынициативности и лени, неумышленной халатности и т. п. Советские власти, очевидно, не делают никакого различия как между умышленными и неумышленными действиями, так и между действиями, наносящими поправимый вред и вред, невосполнимый ничем. Дело в том, что, по мнению советских властей, любые действия, наносящие ущерб национальной экономике, считаются вредительством».
Но только поправлю Скотта, дело не в «советских властях», а дело в советском народе – именно народ так считал. Скотт приводит пример такого вредительства, которое в США за вредительство не считалось бы: «Директор строительной конторы, занимавшийся возведением новых домов для рабочих комбината, был не удовлетворен своей зарплатой, составлявшей тысячу рублей в месяц, и двухкомнатной квартирой. Поэтому он построил себе отдельный дом, куда переехал через год после окончания строительства. В доме было пять комнат, и он смог его хорошо меблировать: повесил шелковые портьеры, поставил рояль, застелил пол коврами и т. д. Затем он начал разъезжать по городу в автомобиле в тот момент (это происходило в начале 1937 года), когда в городе было мало частных машин. В то же время годовой план строительных работ был выполнен его конторой всего лишь приблизительно на шестьдесят процентов. На собраниях и в газетах ему все время задавали вопросы о причинах такой плохой работы. Он отвечал, что нет стройматериалов, не хватает рабочей силы и т. п. Началось следствие, в ходе которого выяснилось, что директор присваивал себе государственные фонды и продавал строительные материалы близлежащим совхозам по спекулятивным ценам. Было также обнаружено, что в стройконторе есть люди, которым он специально платил, чтобы проворачивать свои «дела». Состоялся открытый, длившийся несколько дней, процесс, на котором судили всех этих людей. О нем много говорили в Магнитогорске. В своей обвинительной речи на суде прокурор говорил не о воровстве или даче взяток, а о вредительстве. Директор обвинялся в том, что саботировал строительство жилья для рабочих. Он был осужден после того, как полностью признал свою вину, а затем расстрелян».
Ну, и реакция советских людей на чистку 1937 года и их позиция в те времена.
«Зачастую рабочие даже радуются, когда арестовывают какую-нибудь «важную птицу», руководителя, которого они по какой-то причине невзлюбили. Рабочие также очень свободно высказывают критические мысли как на собраниях, так и в частных беседах. Я слышал, как они используют сильнейшие выражения, говоря о бюрократии и плохой работе отдельных лиц или организации. … в Советском Союзе ситуация несколько отличалась тем, что НКВД в своей работе по защите страны от происков иностранных агентов, шпионов и наступления старой буржуазии рассчитывал на поддержку и содействие со стороны населения и в основном получал их». Ну, и: «Во время проведения чисток тысячи бюрократов дрожали за свои места. Чиновники и административные служащие, которые до этого приходили на работу в десять часов, а уходили в половине пятого и лишь пожимали плечами в ответ на жалобы, трудности и неудачи, теперь сидели на работе с восхода до заката солнца, их начали волновать успехи и неудачи руководимых ими предприятий, и они на самом деле стали бороться за выполнение плана, экономию и за хорошие условия жизни для своих подчиненных, хотя раньше это их абсолютно не беспокоило».
Интересующиеся этим вопросом читатели знают о непрерывных стонах либералов о том, что в годы чистки погибли «лучшие люди», самые умные и способные. Скотт тоже об этом все время намекает, но, все же, как бы, итожит: «После проведения чисток административный аппарат управления всего комбината почти на сто процентов составили молодые советские инженеры. Практически не осталось специалистов из числа заключенных и фактически исчезли иностранные специалисты. Тем не менее, к 1939 году некоторые подразделения, например, Управление железных дорог и коксохимический завод комбината, стали работать лучше, чем когда-либо раньше».
Теперь давайте рассмотрим вопрос, откуда взялись на Магнитке эти инженеры.
Спасение в уме народа
В этот период государственные и хозяйственные должности в СССР заняли 100 тысяч молодых специалистов. К примеру, тот же А.П. Завенягин стал директором Магнитогорского меткомбината в 32 года, сменивший его П.И. Коробов – в 35. И возникает вопрос – откуда они взялись, причем, этот вопрос особенно остро стоит именно для России, поскольку Россия была парализована своей паразитической элитой, прежде всего, в интеллектуальной области.
Освобождение Петром III дворянства от службы России, было, по своей сути, паразитической антинародной революцией. Разумеется, была инерция, разумеется, многие дворяне продолжали служить на военной службе честно или ради славы, кроме этого, своим манифестом Петр III и обязывал дворян служить, но только во время войны. Однако яд паразитизма со временем все глубже и глубже проникал в тело дворянства, разлагая его первоначальную сущность, как служивого сословия, и превращая в чисто паразитическое сословие, глядя на которое, крестьяне все меньше понимали, за что они кормят этих паразитов. Само собою, разложение начиналось с самого богатого и родовитого дворянства.
Если бы царь, освобождая от службы дворян, одновременно и лишил их земли, то это, может быть, как-то стимулировало дворян заняться хоть чем-то полезным, в данном же случае, все большее и большее число дворян предпочитало бездельное существование. В это время в Европе шли научные и промышленные революции, за билет на одну лекцию химика Гемфри Дэви дворяне высшего общество Эдинбурга платили 20 фунтов стерлингов (9 кг серебра), а русские цари не могли заставить бездельных русских дворян хотя бы высшее образование получить, хотя бы за счет царя! Все русские люди, мало-мальски выдающиеся умом или энергией в XIX веке, были либо из обедневшего дворянства (А. Аракчеев или И. Мичурин), либо из семей священников (М. Сперанский или Д. Менделеев), либо из купцов, как А. Столетов.
Дворянство имело доходы от сельского хозяйства, но за все века своего владения сельскохозяйственными угодьями России, не оставила ни малейшего следа в этой области человеческой деятельности. Если исключить выведенную графом Орловым породу рысаков, совершенно не нужных собственно народу, то эта элита России не вывела ни одной породы животных, ни одного сорта растений. Все, порою, уникальный породы животных (серый украинский скот, к примеру, или романовская овца, и даже тот же битюг), все сорта растений (скажем, русская рожь) были выведены крестьянами без какого-либо творческого участия дворянской элиты.
Обладая огромными состояниями, русское дворянство предпочитали прожечь его с проститутками в Париже, но ни копейки не направить на общее благо России. В Англии никогда не было ни одного государственного университета, в России не было ни одного частного – все высшие учебные заведения были учреждены царями и содержались за счет казны. Но загнать русское свободное дворянство даже в такие университеты, даже на стипендии из казны, было проблемой.
К концу XIX века в России было всего 9 университетов на 130 миллионов населения (из которого 1,5 миллиона были дворяне), но только Петербургский и Московский были так-сяк наполнены, имея около 4 тысяч студентов на пяти факультетах при четырехлетнем обучении, а, скажем, казанский имел 858 студентов, Харьковский – 1489, Новороссийский – 688.
Цари старались, и в целом число студентов росло, скажем, с 1880 по 1894 год их количество увеличилось с 8 193 до 13 944. Но в процентах число студентов-филологов осталось прежним - 20%, студентов юристов увеличилось с 22 до 37%, студентов-медиков уменьшилось с 46 до 37%, а студентов физико-математического факультета упало с 11 до 5%! То есть, число желающих стать юристами возросло с примерно 1800 до 5 200 человек, а число студентов, изучающих точные науки, за 14 лет упало с примерно 900 до 700 человек. Думаю, что это от внедренного в умы дворянской элиты чисто паразитического постулата, что умный человек - это тот, кто умно болтает (особенно, если в рифму, но можно и прозой), а точные науки и работа с их помощью на благо государства – это удел быдла.
Правда, стараниями царей на 1898 год в России высшее техническое образование давали еще учебные учреждения типа институтов с пятилетним курсом обучения, их тоже было 9, и в них училось 5435 студента. Кроме того, был один сельскохозяйственный, один сельскохозяйственно-лесной и один лесной институты с четырехлетним сроком обучения и с 916 студентами. Итого примерно 20 тысяч студентов на государство, повторю, со 130 миллионами населения и с полутора миллионами дворян. И это при том, что церковный клир готовили 58 семинарий с 19 000 семинаристов и 186 духовных училищ с 31 215 учениками.
Через 5 лет России придется вступить в войну с Японией, которая имела втрое меньше населения, но у которой уже было обязательное начальное образование и, кроме этого, 3111 профессионально-технических школ с почти 200 тысячами учащихся. Кроме этого, 7 технологических высших школ и 2 университета с примерно 11 тысячами студентов. Что удивительно, Япония уже имела и 101 женскую высшую школу с 32,5 тысячами курсисток.
Через 15 лет Российская империя вступит в войну с Германией, которая на начало ХХ века имела на 56 миллионов жителей 22 университета с 36,5 тысячами студентов и 11 высших технологических школ с 17 тысячами студентов. Кроме этого неизвестное мне количество немецких студентов училось в 3 высших горных, 5 высших лесных, 5 высших ветеринарных, 2 высших сельскохозяйственных школах и в 8 сельскохозяйственных институтах при университетах.
Большинство российских дворян получало «домашнее» образование с помощью нанятых учителей «числом поболее, ценою подешевле». Мужчины-дворяне получали и военное образование, но о военном образовании в данной теме говорить неуместно.
Такое бедственное положение с тягой к знаниям, нужным в практическом строительстве России, существовало при том, что царями образованность чрезвычайно ценилась - уже студент университета становился дворянином, а окончивший университет получал шпагу и гражданский обер-офицерский чин. Что, правда, могло прельстить только разночинца или горожанина, а не уже потомственного дворянина.
Нет, и среди дворян образованность формально тоже очень ценилась, ценилась причастность к «наукам», дворяне сами себя считали «образованным» классом, однако под образованностью имелось в виду знание иностранных языков и популярной художественной литературы. И только. Латынь и греческий язык считались основами классического гимназического образования, соответственно, знание элегий Овидия ценилось выше, нежели знания законов Ньютона. С помощью первого можно было блеснуть своим умом в «культурном» обществе, а с помощью второго можно было оказать помощь России, но кому эта Россия была нужна в обществе, все более и более становившемся паразитическим?
Таким образом, освобождение элиты от службы России, сделало ненужными те знания, с помощью которых России можно было послужить, оставив у элиты только те, которые нужны для заполнения «умной» болтовней праздного досуга. А поскольку элита являлась образцом для тех, кто пополнял ее из других сословий, то и в целом по России было безразличие к получению и поиску тех знаний, которые могли бы двинуть Россию по пути прогресса.
К этому надо добавить и кредо главенствующей православной церкви - «невежество русского народа есть мать его благочестия», по своему вполне резонное – чем человек неграмотней, тем ему легче внушить то, что поп хочет, а не то, что написано даже в том же Евангелие. И, само собой, «благочестивый» прихожанин - это тот, кто слушается попа и послушно несет в церковь деньги.
В 1917 году власть этой паразитической элиты была сметена, в ходе Гражданской войны к власти пришла новая элита, смешанная по своему составу. Часть ее хотела занять то же положение, что предыдущая элита (элитарных примеров просто неоткуда было брать), но наиболее умные большевики понимали, что спасение не только их идеи, но даже их личное спасение, даже чисто физическое, заключено в советском народе – будет силен народ, спасутся большевики и восторжествует их идея. Будет слаб народ, погибнет и коммунистическая идея, и, очень вероятно, и они лично. И эти большевики предприняли грандиозные усилия для того, чтобы сделать народ умнее, прежде всего формально, то есть, сделать его образованнее.
Учиться, учиться и учиться!
Разумеется, большевики пытались использовать на 100% и старые, еще царские кадры специалистов. Часть этих кадров работала честно, часть вредила, и я выше показал результаты этого вредительства. В 1930 году была вскрыта антисоветская вредительская организация инженеров, так называемая «Промпартия» под руководством инженера Л. Рамзина. Его и многих его соучастников приговорили к расстрелу, но заменили его 10 годами заключения. Часть из этих заключенных отбывала наказание в Магнитогорске. Выше я уже давал цитаты из отчета Скотта Госдепу о их настроениях, а вот как он описывает условия их нахождения в заключении:
(продолжение следует)
Ю.И. МУХИН
