Т.Д. ЛысенкоТрофим Денисович Лысенко был выдающийся биолог мировой величины, в частности, он сделал действительно выдающееся открытие в биологии – создал теорию стадийного развития растений. И этим открытием до сих пор пользуются все селекционеры, а определения понятий роста и развития, разработанные Лысенко, стали классическими. Именно поэтому Лысенко и попал в американский список 100 выдающихся ученых истории человечества.
Но особенностью Т.Д. Лысенко было то, что он всегда был направлен на быстрейшее получение пользы от ученых-биологов.
В 1938 году академики Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук (ВАСХНИЛ ) избрали президентом Лысенко - самого выдающегося биолога страны. Но в середине 50-х Лысенко выступил против идиотского плана Хрущева поднятия Целины, и Хрущеву нужен был повод прекратить критику со стороны Лысенко. Поэтому так называемые «генетики» по заданию Хрущева организовали травлю Лысенко, и Трофим Денисович ушел с этой должности. Правда, Хрущев, посмотрев на импотентность «генетиков», опомнился, и в 1961 году снова уговорил Лысенко занять должность президента ВАСХНИЛ, но тут же снова полез на трибуну с идеей всеобщей кукурузации страны. Лысенко опять выступил против, и в 1962 году был снят Хрущевым с должности окончательно, а его травля стала официальной политикой, длящейся до сих пор.
Лысенко был и выдающийся селекционер, но, будучи президентом ВАСХНИЛ, сам непосредственно селекцией не занимался, а руководил множеством своих учеников, таких, как выдающиеся советские селекционеры П.П. Лукьяненко, В.Н. Ремесло, Д.А. Долгушин и других. Нужно помнить, что пшеница это самоопыляемое растение, поэтому быстро (лет в 20) вырождается и требует все новых и новых сортов.
Сорта озимой пшеницы, выведенные ими, заняли с 1950-х гг. многие миллионы гектаров. Например, в конце 1950-х годов посевы пшеницы сорта Мироновская 808селекции В.Н. Ремесло составляли свыше 7 млн. гектаров. Сорт озимой пшеницы Безостая-1кубанского селекционера П.П. Лукьяненко в 1964 году занимал 6 млн. гектар; в 1971 году - 13 млн. В мировом земледелии не было сорта озимой пшеницы, который бы высевался на таких больших площадях. В 1983 году сорт озимой пшеницы Одесская 51селекции Д.А. Долгушина занимал более 6 миллионов гектаров. С помощью этих высокоурожайных сортов создавались другие районированные сорта. Так, только с помощью Безостой 1 и Мироновской 808в нашей стране и за рубежом было выведено около 150 новых сортов озимой и яровой пшеницы.
Создание этих сортов решило проблему производства продовольственного зерна в СССР, например, в 1975 году сорта одного только академика П.П. Лукьяненко занимали около 40 % посевной площади озимой пшеницы в Советском Союзе. Вообще-то научная продуктивность самого Лысенко поражает. Пока он возглавлял советскую биологическую науку, ее результаты первыми из всех наук пошли на экспорт. Академик В. Сайко сообщил, что до появления сортов озимой пшеницы, выведенных учеником Лысенко академиком Ремесло, в Германии, Польше, Словакии, Чехии, эти и ряд других стран были вынуждены миллионами тонн покупать пшеницу за границей. Когда .же массово внедрили у себя знаменитые на весь мир мироновские сорта, не только полностью обеспечили себя хлебом, но и стали его экспортёрами. Автор этих уникальных сортов, академик В. Ремесло, всегда подчеркивал, что вывел эти высокоурожайные злаки при постоянной поддержке Трофима Денисовича Лысенко, по его методологии.
При этом, Лысенко не залез в соавторы ни к одному своему ученику, хотя за новый сорт полагалась очень большая премия. Исключительной честности был человек! И когда в 1983 году выдающегося ученика Лысенко, селекционера Д.А. Долгушина, пшеница которого уже занимала в посевах СССР 6 миллионов гектаров, поставили перед выбором, отказаться от Лысенко, то есть, участвовать в кампании шельмования Трофима Денисовича, или отказаться от Звезды Героя Соцтруда, Долгушин отказался от Звезды. Уважение к трудам и честности даже уже ошельмованного Лысенко, среди выдающихся селекционеров во всем мире было и осталось огромное.
Что интересно, но лет за 10 до Якова Геринга, проблемой повышения жирности молока занялся и Трофим Денисович Лысенко. С 1945 года в подмосковном совхозе «Горки Ленинские» Лысенко он руководил получением породы скота высокой удойности и молочности одновременно. И история создания этой породы интересна своим творческим напряжением и трагичностью своей концовки (как, впрочем, и вторая половина жизни самого Лысенко). Давайте сначала об этом творческом подвиге.
Лысенко взял небольшое стадо коров остфризской, ярославской и других распространённых в России пород, и сначала просто лучше их кормил, подбирая необходимый рацион. Удой коров начал повышаться, и от среднего показателя менее 2000 кг молока на корову в 1947 году возрос до почти 7000 кг в 1954 году. (Напомню, что Лысенко ставил себе задачу повысить и удойность коров). Удой, как видим, увеличился, да и средний вес коров возрос с 400 до почти 700кг. Однако с содержанием жира в молоке ничего не получилось – оно осталось на уровне 3,3 - 3,4%.
Лысенко начал думать над решением и этой проблемы. Сначала, с целью повысить жирность молока у коров, в 1948 году на ферму были завезены крупные быки костромской породы, имевшие хорошие данные по жирности молока у родителей – около 4,4%. Однако все 45 дочерей этих быков оказались такими же жидкомолочными, как и их матери! Но, что заинтересовало Лысенко: при скрещивании этих же быков с такими же жидкомолочными коровами в других хозяйствах Подмосковья, у потомства оказалась повышенная жирность – почти 4%! В чем дело? Начали искать различия, и нашли - в «Горках Ленинских» коров кормили гораздо лучше! Как говорится, вот те на!
И Лысенко понял, что этот феномен основан на им же открытом законе развития биологического вида: при скрещивании быков с менее крупными коровами и усиленном кормлении коров, наследственные качества потомков идут больше по материнской, чем по отцовской линии. Корову хорошо кормят, у нее, соответственно, и плод большой, но ведь и бык был крупный! Природа боится, что если она сформирует плод в отца, то корова не сможет разродиться, и погибнет при отеле. И природа делает потомство по мелкой матери. Вот в «Горках Ленинских» потомство и шло по жидкомолочной материнской линии. А при умеренном кормлении коров, Природа не боялась их неудачного отела и формировала телят по линии отцов – жирномолочными.
И тогда Т.Д. Лысенко начал скрещивать уже высокоудойных и крупных, но жидкомолочных коров опытной фермы с мелкими быками, но имеющими наследственно высокую жирномолочность. Такими были быки джерсейской породы, жирность молока которой была выдающейся - 5-6%, но сами быки были не крупными - 350-400 кг.
С 1952 по 1955 гг. на ферме проводили скрещивание местных коров с джерсейскими быками, одновременно давая коровам усиленное питание и принимая меры для их наибольшего раздоя. Потомство оказалось менее крупным, но зато более жирномолочным - в среднем, около 5,1% для полукровных по джерсейской породе коров. А в дальнейшем от джерсейских чистопородных быков отказались, поскольку уже у собственных быков образовался наследственный признак жирномолочности, который сохранился в последующих поколениях.
Возросла и отдача от задаваемого коровам корма - выход молочного жира на единицу затраченных кормов. Если в 1954 г. на ферме было затрачено 484,9 г кормовых единиц (стандартной кормовой единицей считается килограмм овса) на литр молока, то в 1964 г. - 966,9, но при этом выход молочного жира увеличился в 2,76 раза!
Но Лысенко к джерсейской породе относился осторожно. Он и другим рекомендовал проводить скрещивание с джерсейскими быками только на тех фермах, где без этого скрещивания при разведении жидкомолочных коров внутри породы имели место тяжёлые отёлы из-за обильного кормления стельных коров для получения высоких удоев молока. Но если коровы телились нормально, то Лысенко джерсейских быков не рекомендовал.
Дело в том, что это порода выведена на британском острове Джерси у берегов Франции. Природно-климатические условия острова Джерси с мягким морским климатом, почти круглогодовое содержание скота на хороших пастбищах, плохо воспроизводимы в других странах и, тем более, в России. Этот скот капризный. Молока они дают меньше, чем другие ведущие породы молочного направления, но содержание в нем жира и белка самое высокое. Вообще-то, в Россию джерсейский скот завозили еще XIX столетии, однако до Лысенко и Якова Геринга (о чем ниже) никаких следов от завоза джерсеев не осталось - не сумели селекционеры воспользоваться его выдающимися жирномолочными качествами. Кроме этого, этот скот не универсален и обладает очень плохими мясными свойствами. Поэтому Лысенко только «ухватил» от джерсеев жирномолочность, а дальше уже опирался на местные породы.
В итоге под руководством Лысенко в «Горках Ленинских»было создано уникальное в СССР и в мире стадо в 200 голов, в котором удои были в 4500 килограмм молока в год, но с 5% жира в молоке. В то время было известно только одно такое стадо в США, которое так и называлось – «знаменитое стадо Бригхема». Оно состояло из 100 коров джерсейской породы и давало ряд лет по 4755 кг молока с процентом жирности 5,2. Но коровы этого стада были чисто джерсейской породы, а животные этой породы малопродуктивны для мясного использования. А стадо коров, созданных под научным руководством Лысенко, состояло из крупных животных, полновозрастные коровы весили в среднем около 600 кг. Нельзя ведь забывать, что после 3-4 лет использования коровы для получения молока, ее забивают на мясо.
Более 10 тысяч коров-дочерей, внучек и правнучек быков фермы в «Горках Ленинских» (это только тех, за которыми ученые следили) были поставлены в другие хозяйства СССР, где значительно улучшили местные стада. Как правило, при практически одинаковом удое и живой массе, потомки породы, выведенной под руководством Лысенко, превосходили своих сверстниц - коров плановых пород - по содержанию жира в молоке на 0,6-0,7%, белка на 0,2-0,3%. Вот в этих невзрачных числах и заключена красота творчество крестьянина.
И такую же породу, но уже, скорее всего, независимо от Лысенко, и чуть позже вывел и Яков Геринг, а порода, выведенная Лысенко, была уничтожена импотентами от науки – «генетиками».
Во имя цели
Когда Яков Геринг окончил техникум, в Казахстане уже была полностью освоена симментальская порода скота, как ведущая порода большинства колхозов и совхозов. Но у этой местной симментальской породы был дефект – невысокая жирность молока. Яков так описал задачу, вложив ее в уста своего преподавателя А. Дика: «Молодые люди! Подумайте только, повышение содержания жира в молоке лишь на 0,1 процента может дать стране дополнительно 100 тысяч тонн масла! Почти без всяких затрат. Задумайтесь над этим, когда придете работать в хозяйства». Так в те годы обязаны были писать мемуаристы – в своих мемуарах они обязаны были проявлять заботу обо всей стране сразу.
Но помимо общегосударственного значения повышения жирности молока, было еще и сугубо местное, хозяйственное значение, если говорить проще, производить жирное молоко было очень выгодно. Ведь корова тратит энергию кормов не на выработку только 30-50 г жира, содержащегося в литре молока, а на весь литр, то есть и на выработку 970-950 г остальной части молока. А закупочные цены молока были пропорциональны только его жирности, то есть, покупатель за оставшуюся часть молока, то есть, за 970-950г, как бы, вообще не платил. За молоко с базовой жирностью в 3,2% производитель получал 12,5 рублей за центнер, а за молоко с 5% жира почти на 60% дороже – 19,53 рубля. При этом, как показано выше, доля кормов и усилий коровы в получении молочного жира были незначительны, почему преподаватель Геринга и учил студентов, что эти дополнительные рубли к стоимости молока можно получить «почти без всяких затрат». Если бы была нужная порода!
Однако повысить жирность молока местной разновидности симментальской породы, селекционеры Казахстана были бессильны.
Селекционеры Северного Казахстана, на то время, для увеличения жирности молока местных коров скрещивали с привезенными из других мест в Казахстан быками той же симментальской породы, но родившихся от симментальских коров с высокой жирностью молока. То есть, пытались добиться, чтобы местные коровы поглотили это свойство – жирность молока – посредством быков той же породы. Идея была правильная, поскольку, как я уже писал, именно симментальский скот, благодаря своей высокой способности к акклиматизации, мог оставить жизнеспособное для условий Северного Казахстана потомство. Но результата не было – жирность молока местных симментальских коров не поднималась!
И Яков Геринг дерзко взялся этот результат получить, а все выше написанное, я дал для того, чтобы вы поняли, на какую проблему он замахнулся. Причем, для этого Яков пошел на личные экономические жертвы.
Дело в том, что Яков мог бы по распределению поехать зоотехником в колхоз или совхоз. Там бы он получал денежное содержание и бесплатно или по символическим внутриколхозным ценам все продукты, производимые колхозом, ему бы предоставили практически бесплатно временное жилье, а потом бы дали участок земли и помогли построить дом. Но взамен колхоз или совхоз потребовали бы от него и соответствующей работы: подбирать корма из выращенных в данном колхозе, с целью получить от опекаемых животных максимальные привесы или надои, формировать стада, определяя, каких животных оставлять, а каких забивать на мясо, когда и каких животных случать и.т.д. Очень сомнительно, чтобы хозяйство, загруженное проблемами дать как можно больше молока и мяса, загрузило себя еще и работой по выведению новой породы. Животноводу хозяйства, в лучшем случае, поручили бы выбрать породистых быков для стада, а не выращивать своего быка, поскольку, если говорить упрощенно, создать породу - это создать быка или быков-родоначальников породы. То есть, в колхозе или совхозе, Якову, скорее всего, просто не дали бы заниматься тем, чем он хотел заняться – не дали бы ему создать новую породу.
И Яков пошел работать не в хозяйство, а зоотехником-селекционером в практически научно-исследовательское учреждение – госплемрассадник,- учреждение, которое могло предоставить Герингу заведомо худшие материальные условия, чем их бы предоставили колхоз или совхоз, поскольку это было специфическое учреждением, не имевшим собственного хозяйства и скота. Госплемрассадник в то время — это государственная организация, ведущая племенную работу на племенных и товарных фермах колхозов и совхозов в районах наибольшего распространения животных определённой породы. С внедрением в практику животноводства СССР искусственного осеменения на базе госплемрассадников в 60-х годах прошлого века были созданы государственные станции по искусственному осеменению.
В Москву за жирностью
Итак, в июне 1956 года 24-летний Яков Геринг с отличием окончил Павлодарский зооветеринарный техникум и переехал в колхоз «30 лет Казахской ССР» Павлодарской области, который был базовым хозяйством госплемрассадника по получению продуктивного стада коров симментальской породы.
Наверное, все же, тут сработало то, что Яков был немец, а колхоз считался немецким, но случилось, на мой взгляд, маловероятное – председатель колхоза, за колхозные деньги послал Якова в командировку в Москву посмотреть Выставку достижений народного хозяйства (ВДНХ) Советского Союза. Гарантирую, даже на государственных предприятиях той поры, на которых работники за общими деньгами не смотрели, посылка молодого специалиста за 3,5 тысячи километров в Москву просто «посмотреть», была маловероятна, а в колхозе, в котором каждый колхозник явственно ощущает, что тратятся его деньги, - это невероятно! Тем не менее, Яков поехал, и не за счет того предприятия, на котором работал – не за счет госплемрассадника, а за счет денег колхоза, к которому не имел отношения. Сам он это объясняет везением.
«И опять мне повезло. Я, молодой специалист, встретился с еще одним замечательным наставником — Яковом Ивановичем Брехтом. Незадолго до моего приезда он стал председателем отстававшего в то время колхоза «30 лет Казахской ССР». Перед этим в течение семнадцати лет он возглавлял колхоз имени Кирова, ставший лучшим в Павлодарской области. Опытный руководитель был награжден за труд орденами Ленина, Трудового Красного Знамени, «Знак Почета»».
Уже по этой информации из воспоминаний Геринга можно уверенно сказать, что колхоз «30 лет Казахской ССР» был очень плохим хозяйством, поскольку такого заслуженного председателя, как Брехт, не стали бы накануне его пенсии переводить из передового колхоза в этот колхоз. Ведь был риск, что и колхоз имени Кирова ухудшит свою работу, и колхоз «30 лет Казахской ССР» свою работу не улучшит. Потом, когда я буду говорить о Геринге, как хозяине, я приведу даваемые им числа показателей работы, доставшегося ему хозяйства. А сейчас обращу внимание только на факт того, что областное начальство, с целью улучшить положение, пошло на крайнюю меру, причем, без особого успеха: даже прославленный и награжденный всеми на тот момент трудовыми орденами СССР председатель Я.И. Брехт был бессилен что-либо изменить. Действительно, экономическое положение колхоза было крайне убогим, и вызвано это было бесконечной сменой председателей и интригами, разводимыми ими. В селах Константиновка и Равнополь, входящих в колхоз, уже насчитывалось одиннадцать таких несостоявшихся колхозных лидеров, которые уже пробовали себя во главе колхоза, и у них ничего не получилось, но каждый имел в колхозе своих приверженцев и своих противников. А колхозники полностью утратили веру в хоть какое-то будущее своего колхоза. Жили в основном своим хозяйством - коровка, поросенок, огород. Яков Геринг, однако, об этом не пишет и продолжает.
«Яков Иванович Брехт сразу же поддержал мои «селекционные мечты». Через несколько дней мне выписали путевку на ВДНХ СССР, где был организован показ симментальского скота.
— Поезжай, посмотри, расспроси. Приедешь — дашь свои предложения,— напутствовал меня».
Между прочим, в своих воспоминаниях Геринг мельком пишет о крайнем недовольстве главного бухгалтера колхоза тем, что председатель командировал Геринга в Москву, и главбуха можно понять. Поскольку по меркам того времени такая трата денег считалась на ровне с воровством, и председателя, вместе с главным бухгалтером, могли судить. Но, по-видимому, Брехт уже не знал, что и предпринять для улучшения экономического положения колхоза, и готов был на что угодно.
(продолжение следует)
Ю.И. МУХИН
