Часть 1. Суды
Доброжелатель
У меня в переписке появился некий доброжелатель, написавший брошюру текстов с целью, чтобы я вставил в свою кассационную жалобу на запрещение Мосгорсудом деятельности АВН http://ymuhin.ru/content/в-верховный-суд-о-запрещении-авн его дополнительные доводы. Споры с ним привели меня к мысли обсудить некоторые моменты с целью расширения юридического кругозора посетителей сайта, постараюсь показать некий нюанс правосудия, который полезно понимать каждому.
Но сначала о том, от кого эти советы мне идут? Обороты типа «я должен вам лекцию прочесть» и постоянные, неконтролируемые самим автором, попреки в безграмотности, как доказательство правоты самого этого «грамотного» автора, делают одной из версий, что это какой-то преподаватель. Ведь преподаватели привыкли иметь дело не с адвокатами противной стороны в суде, а с бессловесными студентами.
Либо это достаточно высокий чин в прокуратуре, который привык разговаривать со своими подчиненными (которые у него теперь сплошь блондинки) именно в таком покровительственном тоне.
И та, и та категория предполагаемого автора не могут допустить перед лицом публики (студентов или подчиненных) своей неправоты, посему считают себя обязанными изворачиваться «до последнего» и дальше. Вот, к примеру, этот автор утверждает, что решение Адлерского суда является относимым и допустимым доказательством, а я объясняю, что это решение не относится к делу и недопустимо. В ответ мне заявляют, что речь идет не о решении, а о листовке, найденной в Адлере – теперь, оказывается, не решение Адлерского суда, а листовка допустима и относима. И если я сообщу, что и листовка неотносима и недопустима в силу того, что такого доказательства, как листовка, вообще нет в деле, то, безо всякого сомнения, этот автор выдумает еще что-нибудь. И эта бодяга будет тянуться и тянуться.
Обе эти категории юристов в рассмотрении конкретных судебных дел очень слабы. Почему. У преподавателя бессловесные студенты, которым он может любую чепуху говорить – они не оспорят. Даже если студент и заметит, что преподаватель говорит глупость, то у преподавателя вырабатывается привычка извернуться, запудрив студенту мозги любой чепухой. Студенты не будут настаивать на ответе. Прокуроры тоже могут любую чепуху в суде говорить, суд все равно примет их сторону. У преподавателей и прокуроров нет таких оппонентов, как у практикующих юристов, - нет адвокатов противной стороны. Преподаватели и прокуроры за глупость и ошибку не расплачиваются проигранным делом.
Для удобства назовем того, кто переписывается с мною, Доцентом.
Но глупость Доцента – это только версия, поскольку то, что этот аноним пытается впарить мне, может быть и не от глупости, а от расчета на нашу глупость, то есть, он может быть умнее, чем выглядит в своих писаниях. Но о Доценте достаточно.
Две большие разницы
Я хочу разъяснить две вещи, в которых сам ошибался очень долго, и которые надо четко понимать, если вы, не дай бог, соприкоснетесь с российским правосудием. Это, во-первых, разница между судами, во-вторых, необходимость в адвокате.
Предельно упрощая и ситуацию, и термины.
Если вы попадете в суд, то ваше дело по существу будет рассматривать только первый суд – суд первой инстанции. Результат своего рассмотрения он изложит в документе, который называется «решение», если это суд гражданский, или «приговор», если уголовный. Положим, вы в суде первой инстанции не сумели доказать, что вы правы, и недовольны результатом суда первой инстанции. Вы можете обжаловать этот результат в следующем более высоком суде, который называется «кассационная» инстанция. Результат рассмотрения дела в кассационной инстанции будет изложен в документе с названием «определение».
Общепринятая ошибка: вы и в кассационной инстанции хотите рассмотреть дело по существу, вам кажется, что это такой же суд, только старший, и вы хотите и ему доказать, что вы правы, вы хотите это сделать, раз не сумели это доказать суду первой инстанции.
Это естественное стремление человека, впервые попавшего в суд, но дело в том, что кассационная инстанция по своей сути это не суд – даже при честных судьях это всего лишь комиссия по рассмотрению жалоб на судью суда первой инстанции. Кассационный суд не рассматривает дело по существу - ему безразлично, прав ли правый и виноват ли виновный. Он рассматривает один вопрос – нарушил ли при рассмотрении вашего дела судья суда первой инстанции законы настолько, что это могло привести к его неправильному (неправосудному) постановлению по вашему делу?
Что бы вы образно себе это представили. В суде первой инстанции вы доказываете, что ВАШ ПРОЦЕССУАЛЬНЫЙ ОППОНЕНТ (истец или ответчик, или прокурор) нарушил законы, а в суде кассационной инстанции вы доказываете, что СУДЬЯ нарушил законы. Никакие доводы и доказательства по сути вашего дела или из вашего дела в суде кассационной инстанции не имеют значения, ЕСЛИ ОНИ НЕ ДОКАЗЫВАЮТ ВИНУ СУДЬИ.
Поймите, если судья не нарушил законы, а вы, все же, лезете с жалобой в кассационную инстанцию, утверждая, что судья неправильно разрешил ваше дело, то вы фактически лезете на место судьи. Вы этой своей жалобой утверждаете, что на самом деле не судья суда первой инстанции настоящий судья, а вы настоящий судья, и только вы можете правильно разрешить свое дело. Я уж не говорю об уровне понимания вами права, просто поставьте себя на место судей кассационной инстанции – как вы будете выглядеть в их глазах, даже если допустить, что это честные судьи?
Доцент обижался, что я прочел только подзаголовок его манускрипта и отказались читать далее. Дело даже не в том, что Доцент не слышал меткое высказывание Черчилля: «Ваше письмо надежно защищено от прочтения своим размером», - дело в том, что это за заголовок. А он звучит: «Почему решение законно?». Но если решение Казакова законно, тогда какие у нас основания подавать кассационную жалобу?? Для случая подачи кассационной жалобы, этот вывод звучит так же, как и брошюра с заголовком «Дыхательная гимнастика для трупов». Оставим в стороне полезность трупам дыхательной гимнастики, остановимся просто на том факте, что мы, АВН, не трупы, поэтому, зачем нам читать и обсуждать «грамотное» изложение этой самой гимнастики для трупов?
Отсюда следует, что если бы Доцент АВН по-умному подставлял, то он не ляпнул бы такой заголовок, а, к примеру, написал бы: «О некоторых юридических аспектах решения судьи Казакова». Получается, что Доцент просто глуп и специально нас не подставляет? Давайте об этом чуть ниже, а пока продолжим тему.
Предложение от благожелателя
Такое впечатление, что Доцент пользовался кнопками CtrlC – CtrlV, не соображая, что именно означают те куски юридических положений, которые он переносит в свой текст. Вот Доцент совершенно правильно перенес в свой текст то, о чем я только что написал: «Приводить в кассационной жалобе доводы прокурора смысла не имеет, т.к. суд кассационной инстанции проверяет законность и обоснованность решения нижестоящего суда, а не доводов сторон, прозвучавших в ходе судебного процесса». Абсолютно правильно! Но понимает ли Доцент, что означают приведенные им слова «законность и обоснованность решения нижестоящего суда» и слова «доводы сторон»? Ведь он ниже попрекает меня: «Мы и предлагаем слабые доводы вашей жалобы усилить еще 30-ю сильнейшими доводами в дополнение к ней». Вот и давайте рассмотрим два из этих 30-ти «сильнейших доводов», один из которых и дальше нам потребуется для темы этой статьи. Вот они:
«8. Вывод суда о том, что анализ приведенных выше доказательств свидетельствует о том, что общественное движение «Армия воли народа» осуществляет распространение идей обосновывающих и призывающих к осуществлению экстремисткой деятельности, направленной на насильственное изменение основ конституционного строя, публичное оправдание терроризма и иной террористической деятельности, а также возбуждение социальной розни, связанной с насилием или призывами к насилию, которые применительно к движению АВН отражаются в экстремистских материалах, распространяемых АВН, что является признаками экстремисткой деятельности движения и основанием для запрета его деятельности
- не соответствует обстоятельствам дела, которые нашли подтверждение в суде, т.к. в материалах данного гражданского дела фигурируют только два экстремистских материала, которые были признаны федеральными судами – это статья и листовка (сделанная как копия соответствующей статьи) с одинаковыми содержанием под названиями «Ты избрал – тебе судить!». Однако, из материалов дела установлено, что они после решения Адлерского суда не распространялись участниками АВН. Они также не входят в программу АВН. Сами же проекты нормативных актов, которые распространяются АВН и включены в ее программу не были признаны экстремистскими.
9. Вывод суда о том, что АВН под видом достижения своей уставной цели, осуществляет экстремистскую деятельность, которая выражена в массовом распространении и изготовлении, с целью массового распространения, экстремистских материалов
- также не согласовывается с установленными обстоятельствами, т.к. в суде не установлено, что именно участники АВН после решения Адлерского суда распространяли экстремистские материалы - статью и листовку под названиями «Ты избрал - тебе судить!». О каких-либо других экстремистских материалах, которые распространяли участники АВН в судебном заседании не установлено и в решении суда не содержится».
Как это выглядит
Во-первых, то, что здесь рассматривается, – это и есть доводы стороны ответчика в суде первой инстанции, доводы в том, что он (ответчик) не виновен. Чуть выше я процитировал Доцента, и он пишет, что нельзя в кассационной инстанции использовать доводы сторон, и, разъяснив это, Доцент заполняет кассационную жалобу именно доводами ответчика?! Как понять? Доцент понимает, что означают слова «доводы сторон»?
Не уверен, что и читающие меня поняли, поэтому немного терминологии. ОБСТОЯТЕЛЬСТВА – это те события, которыми стороны основывают свою правоту, обсуждая предмет иска (о нем позже). Для истца (в нашем случае – прокурора) обстоятельства являются и основанием иска (об этом тоже позже). Обстоятельства это то, что в суде первой инстанции должно быть доказано. Закон требует от суда: «Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались». Суд, естественно, эту свою задачу не выполнил, но сейчас не об этом речь. Речь о том, что когда Доцент предлагает кассационной инстанции согласиться с тем, что какие-то обстоятельства согласуются, а какие-то не согласуются с материалами дела, то он предлагает ей заново рассмотреть дело. То есть, повторить работу первой инстанции, чтобы самой оценить всю ту совокупность доказательств, на основании которых Казаков одни обстоятельства счел доказанными, а другие нет. Не может же кассационная инстанция просто так поверить вам на слово, что какой-то вывод «не согласовывается с установленными обстоятельствами»?
Во-вторых. Принимать решение по вопросу, какие обстоятельства доказаны, а какие нет, это обязанность и прерогатива судьи первой инстанции, а не стороны (не истца или ответчика). Судья установил эти обстоятельства так, а не так, как хочется ответчику. Понятно, что ответчику это не нравится. Ну, и что? В чем судья виновен? Чего это ты, Доцент, жалуешься на него в кассационную инстанцию? Что судья исполнил свой долг в соответствии с законом?
То есть, все выше написанное Доцентом, предназначено для того, чтобы кассационная инстанция, сделав вид, что она заслушала жалобу, могла написать: «Доводы кассационной жалобы ответчика (процитировав вот эти опусы Доцента) направлены на переоценку доказательств, рассмотренных судом первой инстанции».
Но если бы это было все. Обстоятельства, которые прокурор обязан был доказать, это события нашей, АВН, преступной деятельности, перечисленные им в заявлении.
В своей кассационной жалобе я утверждаю, что нашей преступной деятельности не было не потому, что мы ничего не делали, а потому, что то, что мы делали, не имеет признаков преступления. Казаков не имел права в гражданском процессе рассматривать чью-либо преступную деятельность, но уж если он взялся, то обязан был руководствоваться наличием состава преступления, а преступление (в том числе и обозванное «экстремистским») обязано иметь четыре признака: объект, объективную сторону, субъект и субъективную сторону. Прокуратура обязана была доказать Казакову наличие всех этих четырех признаков, но она не только не доказала наличие объекта и объективной стороны инкриминируемых нам преступлений, но даже не смогла их выдумать! Если бы речь шла об убийстве, то прокуратура не только не доказала, что мы убили дедушку лопатой, но не смогла и выдумать, кто был тот, кого мы убили, и чем мы его убили.
Поймите суть – я доказываю, что АВН НЕ ЗАНИМАЛАСЬ ПРЕСТУПНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬЮ, а Доцент, предлагает мне добавить 30 «сильнейших доводов» того, ЧТО ПРЕСТУПНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ АВН НЕ ДОКАЗАНА. Помимо того, что я с такой добавкой не соглашусь, но я же становлюсь шизофреником, который и признает, и не признает свою преступную деятельность одновременно.
И это не все. Я пишу кассационной инстанции, что единственными законными доказательствами вменяемой нам преступной деятельности, являются приговоры уголовных и решения административных судов. Их нет! И поэтому я (основываясь на законе, а не на своих оценках доказательств) указываю кассационной инстанции, что НИКАКИХ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ НАШЕЙ «ПРЕСТУПНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ У МОСГОРСУДА НЕ БЫЛО. Доцент, с одной стороны, казалось бы соглашается со мною, но, с другой стороны, убеждает, что я должен дополнить жалобу 30 «сильнейшими доказательствами» того, что используемые судом «доказательства» «не подтверждаются материалами дела». Так я используемые судом доказательства признаю за доказательства или нет?
Аналогия такова. Вас осудили за наезд на пешехода при управлении автомобилем в пьяном состоянии. Вы пишите в кассационную инстанцию жалобу, где указываете, что у вас нет, и никогда не было автомобиля. А «грамотные юристы» смеются над вами – в кассационной жалобе всего один довод, по их мнению это же признак юридической безграмотности! По их просвещенному мнению, нужно дополнить жалобу еще 30 «сильнейшими доводами, опровергающими выводы суда, а именно, что в приговоре сказано, что я поехал налево, а на самом деле я ехал прямо, что в приговоре сказано, что я не вовремя нажал на тормоза, а на самом деле я нажал вовремя и т.п. Неужели не понятно, что если я вставлю в жалобу хоть один «сильнейший довод» с опровержением «доказательств», использованных судом, то я сам опровергну свое же законнейшее утверждение, что в нашем деле в качестве доказательств могут быть использованы только приговоры? Доцент рьяно добивается, чтобы я признал, ЧТО КАЗАКОВ ОПИРАЛСЯ НА ОТНОСИМЫЕ И ДОПУСТИМЫЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА.
И не только этого
Но ведь и это не все. Решение Адлерского суда было от 28 февраля 2008 года, а определение Мосгорсуда, оставившего в силе решение Замоскворецкого суда признать публикуемый в газетах «Дуэль» и «К барьеру!» материал «Ты избрал – тебе судить!» экстремистским - от 29 января 2009 года, и только после этой даты мы прекратили этот материал публиковать. Это определение Мосгорсуда есть в деле. А я был главным редактором этих газет до сентября 2009 года. И вот, Доцент предлагает мне подписаться под: «..под названиями «Ты избрал – тебе судить!». Однако, из материалов дела установлено, что они после решения Адлерского суда не распространялись участниками АВН. Они также не входят в программу АВН». То есть, Доцент дает возможность кассационной инстанции дополнить написанный выше вывод «Доводы кассационной жалобы ответчика направлены на переоценку доказательств, рассмотренных судом первой инстанции» еще и выводом: «Кроме того, Мухин Ю.И. цинично лгал суду, утверждая, что материал «Ты избрал – тебе судить!» после 28 февраля 2008 года не распространялся, хотя доказательствами по делу установлено, что этот материал распространялся под руководством Мухина Ю.И.». Не плохо, для нового уголовного дела против меня? И это ответ на вопрос, Доцент просто дурак или подставляет нас?
Но, все же, такие обвинения АВН, как в приведенных Доцентом эпизодах, в решении Казакова действительно есть. Как мы отреагировали на эту его писанину в своей кассационной жалобе?
В первом, процитированном мною эпизоде - эпизоде №8 - АВН обвиняется в совершении преступлений, во втором (№9) – в совершении административных правонарушений. Повторю, для гражданского процесса единственными допустимыми доказательствами, устанавливающими виновного и вину, являются вступившие в силу приговоры либо решения судов по административным правонарушениям. Все остальные доказательства – недопустимы. Вот мы в кассационной жалобе и пишем, что у суда не было ни единого допустимого доказательства считать нас виновными ни в одном преступном деянии, и этим доводом перечеркиваем все, что Казаков написал по этому поводу в решении.
Кстати, это тоже доказательства нашей стороны – стороны ответчика, и мы о недопустимости иных, кроме приговоров, доказательств, говорили и в суде первой инстанции. Но, в отличие от приводимых Доцентом доводов, довод о недопустимости и о неотносимости принятых Казаковым доказательств показывает суду кассационной инстанции, что Казаков нарушил положения статей 55, 59 и 60 ГПК РФ и положил в основу своего решения доказательства, которые не имел права использовать. Согласно статье 60 ГПК РФ, единственным законным доказательством вины кого-либо и факта совершения преступных действий является приговор, поэтому использовать в гражданском процессе кроме приговора что-либо иное – это нарушать закон. А, согласно пункту 2 статьи 55 ГПК РФ: «Доказательства, полученные с нарушением закона, не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу решения суда». Наш довод о недопустимости и о неотносимости принятых Казаковым доказательств - это доказательство незаконности действий Казакова, это действительно довод для кассационной жалобы и, как мы видим из суеты Доцента, прокуратура Москвы сейчас не знает, что на этот наш довод ответить.
Еще нюанс. Сейчас, когда мы подали кассационную жалобу, и Казаков переслал ее в кассационную инстанцию, он одновременно копии нашей жалобы послал и нашему истцу – прокурору Семину. Тот в суде кассационной инстанции становится адвокатом Казакова и обязан написать возражение на нашу кассацию. Кассационная инстанция обязана ознакомить нас с этим возражением Семина и дать нам возможность на него ответить. И прокурору Семину, блондинки которого сейчас пишут сочинение на тему «Почему решение Казакова законно», очень важно знать, что мы ответим на это их сочинение. В зависимости от нашего ответа, они могут убрать из своего сочинения «Почему решение Казакова законно» глупые доводы и усилить те, на которые мы отвечаем слабо. И как видите, в манускрипте Доцента появляется глава «Почему решение Казакова законно», и он с пеной у рта убеждает народ, что я обязан на его манускрипт дать ответ.
Чего добивается Доцент? Чтобы мы в кассационной жалобе доказательства того, что мы не преступники и что доказательства нашей преступности отсутствуют, сами же опровергли его «30 сильнейшими доводами».
Читающие этот материал могут мне сказать, что они вообще думали, что доказательства все одинаковы и разница между ними в том, что одним доказательствам судья верит, а другим нет, и что про какие-то недопустимые доказательства, которые закон вообще запрещает использовать, они в первый раз слышат. То есть, читатели могут иметь такое же представление об этом вопросе, как и я в свое время. А поскольку вот таких юридических нюансов очень много, то нужен помощник-юрист, которого зовут адвокатом. Давайте о нем, но для порядка подытожим. Если у вас случится судебное дело, то:
- в суде первой инстанции вам нужно доказать своею правоту и нарушение законов вашим оппонентом,
- а в кассационной инстанции это уже не имеет значения, поскольку в этой инстанции вам надо доказать нарушение законов судьей.
Это важно понимать.
