12 октября в возрасте 70 лет «сыграл в ящик» создатель банка «Столичный», основатель холдинга «Общество взаимного кредита» (ОВК) Александр Смоленский. Что ещё следует вспомнить: Смоленский входил в состав так называемой семибанкирщины — группы обворовавших СССР банкиров, которая помогла Борису Ельцину переизбраться на второй президентский срок в 1996 году, причём, не деньгами, а угрозой членам КПРФ, что если те победят, то эти банкиры начнут гражданскую войну – то есть за свои деньги наймут мерзавцев, чтобы убивать всех коммунистов.
Анатолий Несмиян, на которого я подписан, дал такой некролог:
«О Смоленском мне известна только легенда, как он создал банк СБС (в девичестве – просто «Столичный»). Как говорится, за что купил, за то и продаю без претензий на достоверность.
Смоленский оценил свою какую-то книгу в 15 миллионов рублей (по тем деньгам в 1989 году это было еще очень солидно) и в виде интеллектуальной собственности внес эти несуществующие 15 миллионов в изначальный уставный капитал банка. Что-то он добавил от капитала, который у него уже был от доходов его же строительного кооператива, но собственно банк он создавал фактически на книге.
После чего взял под обеспечение этой интеллектуальной собственности кредит и начал работу. В те славные времена подобные схемы были абсолютно рабочими. В итоге Смоленский за несколько лет вошел в известный круг «семибанкирщины», которая испарилась после дефолта».
Но Смоленского сделала олигархом не книга, а я, в то время первый заместитель директора Ермаковского завода ферросплавов. Я рассказывал об этом уже много раз, но не с целью показать, как стал олигархом Смоленский – мне этот серый и алчный дебил никогда не был интересен, а с целью показать, как важно понимать, что является Делом. Посему, для уточнения некролога Смоленскому, снова напомню о его карьере.
Итак, году, думаю, в 1990 звонит мне по прямому телефону директор С.А. Донской, талантливейший руководитель и директор, что называется, «от бога», и деланно-медовым голосом сообщает, что посылает ко мне «двух товарищей» и очень хочет, чтобы я решил их вопрос.
Заходят ко мне двое мужчин и рекомендуются заместителем председателя правления и работником московского банка «Столичный», о котором я впервые тогда и услышал. Сообщают мне, чего они хотят, и тут я понял, почему шеф меня голосом предупредил быть сдержанным: за такое предложение мало было послать в традиционные места – это было слишком близко или мелко. Мы – госпредприятие, мы основную массу (около 80%) своей продукции поставляли по госзаказу и госценам предприятиям СССР. Оставшуюся часть продавали на экспорт по мировым ценам, причем «ножницы» в то время были огромны. Если внутри СССР ФС-75 стоил где-то около 200 рублей за тонну, то на границе или в порту Венспилса около 400 долларов, углеродистый феррохром за тонну хрома стоил 230 рублей, а на Западе – 1500 долларов. При этом уже существовал «компьютерный курс», по которому доллар стоил около 100 рублей. Так вот эти «два товарища» из банка «Столичный» просили продать им чуть ли не 30% годового производства этих сплавов по госцене! Получалось, что мы должны были отдать им всю прибыль от экспорта, более того, еще и пойти на невыполнение госзаказа и остановку отечественных заводов. Предложение было наглым до изумления!
Но тон шефа! Я понял, что шеф не смог найти решение сам и надеется, что я найду такое решение, при котором мы бы и послали «Столичный» подальше, и при этом как бы и не виноваты были, что не исполнили «просьбу» тех, кто давил на Донского откуда-то очень свысока.
Вынужден отвлечься на объяснение сути дела и кто на Донского давил.
Народному хозяйству СССР для работы – для строительства новых предприятий и оборота товаров уже работающих предприятий – нужны были деньги. И эти принадлежащие народу деньги были у филиалов Государственного банка Советского Союза, а эти филиалы в виде кредитов выдавали эти принадлежащему народу СССР деньги предприятиям СССР. Предприятия эти деньги использовали, во-первых, для капитального строительства – то есть использовали на оплату строителей, на закупку сырья и оборудования до момента получения денег от реализации продукции построенных предприятий. Во-вторых, кредиты использовали как оборотные средства, то есть на оплату работников, закупку сырья и материалов уже действующих предприятий до момента, когда ими будут получены деньги за готовую продукцию.
И сейчас банки России работают с предприятиями России, выдавая им кредиты, и точно так же и филиалы Госбанка СССР работали с предприятиями СССР. Разница была только в том, что в СССР и предприятия, и банки, и деньги принадлежали не частным лицам и даже не начальству, а всему народу СССР.
Но в перестройку 90-х было объявлено, что СССР страшно повезло, поскольку в стране появились какие-то выдающиеся экономисты-финансисты, просто гении, которые организовали свои частные банки, и теперь Госбанк деньги народа должен отдавать не предприятиям народа, а под небольшой процент отдавать этим финансистам, а они уже будут кредитовать предприятия и будет всем огромное счастье.
Передали деньги народа этим гениям, но на самом деле эти, прости господи, «финансовые гении» деньги народа для работы предприятий народа не направили, а пустили их на спекуляции, резко обвалив стоимость рубля. Предприятия СССР из-за отсутствия денег остановились, обесценились и были скуплены этими выдающимися экономистами.
Поняли, что произошло? Эти финансовые гении скупили экономику народа как бы в личную собственность даже не за деньги Запада, а за деньги самого народа Советского Союза.
Повторю, я опустил и даже не упомянул сотни подробностей того, что делалось для развала СССР, я привёл только схему развала народного хозяйства, а без своего хозяйства государство существовать не может. И читателям надо понять, что ключевыми врагами СССР были персонально те, кто передал деньги народа этим финансовым гениям, и персонально эти гении. Кто это был?
В Комитете государственной безопасности (КГБ) СССР возглавлял 5-е Управление, которое обязано было сопротивляться идеологическим диверсиям – предатель СССР, генерал Бобков, умерший в 2019 году. Впрочем, предателями был весь КГБ – если среди прокуроров нашёлся В.И. Илюхин, вставший на защиту СССР, то в КГБ не нашлось ни единого честного работника, но не об этом сейчас речь. Генерал Бобков лет за 10 до смерти заболел онкологией и, видимо, не надеялся выжить и хотел как-то покаяться, посему хотя и не под запись, но рассказал, что передать деньги народа СССР вот этим финансовым гениям приказал Горбачёв, указав и кому надо деньги передать. А именно: все будущие олигархи, во-первых, должны быть агенты КГБ, которые во времена СССР докладывали в 5-е Управление КГБ о настроениях советской интеллигенции, во-вторых, все эти агенты КГБ должны быть евреями. Смысл понятен – Горбачёв через КГБ хотели сохранить над деньгами власть и одновременно, защитить украденные деньги от Запада, на котором и власть в банковской сфере принадлежит определённым евреям, и власть в СМИ принадлежит им же.
Понятно, кто мог давить на моего шефа, хотя я тогда этого не знал?
Я спросил, собираются ли эти «коммерсанты» эти пару сотен тысяч тонн ферросплавов продать за границу (для чего же еще они им были нужны?), но, к своему удивлению, увидел, что этот вопрос они поняли, но прямо мне ответ тоже не дают. Меня это даже заинтриговало – что же эти сукины дети из «Столичного» задумали? И я им заявил прямо:
– То, что вы хотите, не решаемо в принципе. Как я понял, вы сами не понимаете, что вам нужно. Если не собираетесь продавать наш металл по мере выплавки, то в СССР нет склада, на котором вы смогли бы разместить то количество металла, которое хотите купить. Как я понимаю, эта сделка является частью проекта, суть которого вы нам не сообщаете, либо не знаете ее. И я не знаю, смогу ли я вам помочь, если узнаю суть, но сейчас точно помочь ничем не могу. Посему рассказывайте нам все до конца, или прощайте.
Они вышли, но прошло несколько минут, и снова звонок по прямому телефону от Донского – они снова оказались у него, и он их не послал! Да, дело серьезное – на шефа давили как никогда! Я спросил, снял ли шеф трубку (чтобы мои слова не были слышны в кабинете), он подтвердил, и я, обрисовав ему ситуацию. Сказал, что завод может оправдаться перед теми, кто на нас давил, тем, что «Столичный» не объясняет нам суть дела, а без этого мы ему не можем помочь. Конечно, это хилая «отмазка», но все же хотя бы что-то для разговора Донского с теми, кто нас насиловал. Шеф понял, повесил трубку, и я решил, что мы от этих нахалов избавились, но через час они снова были у меня, однако теперь уже с сообщением, что они разговаривали с председателем правления Смоленским, и он им разрешил ввести меня в курс дела.
Суть вот в чем. Имея возможность получить из Госбанка любой кредит, Смоленский с сообщниками не были способны использовать его честным способом, посему решили провернуть банальную по тем временам спекуляцию – оплатить сделку по закупке на Западе чего-либо, типа персональных компьютеров – поскольку здесь спекулятивный курс доллара доходил до 150 рублей. Но чтобы оплатить компьютеры, «Столичному» нужны были не рубли, а доллары. Но на то, чтобы купить что-то в СССР и перепродать на Запади, а на вырученные деньги купить пресловутые компьютеры, у Смоленского с сообщниками ума не хватало, посему они пошли примитивным путём – какой-то банк на Западе сходу предложил «Столичному» кредит в 100 миллионов долларов.
Однако была трудность: «Столичный», чтобы получить такой кредит, должен был предоставить западному кредитору залог, и этот залог должен был иметь вид ликвидного на Западе товара. Ни перевозить его на Запад, ни продавать его там не требовалось – главное было в том, чтобы «Столичный» владел этим залогом на правах собственника. Вот банк и приехал к нам купить такой товар на сумму залога.
Решение у меня возникло немедленно, хотя это, конечно, не совсем так. Ведь до этого времени я уже много лет занимался принципами управления людьми и знал очень распространенную ошибку, особенно присущую бюрократам, – не видеть Дело, не видеть то, что действительно нужно потребителю! Ведь «Столичный» ломился к цели только тем путем, который видел, не понимая, что этого пути, по сути, нет, не видя, что это действие не выполнимо.
Что нужно было банку? Правильно оформленные и достоверные бумаги о том, что «Столичный» в виде залога купил ценностей на нужную сумму. На тот момент Делом для «Столичного» были эти бумаги и ни что иное. Для получения этих бумаг банк пошел по привычному пути – решил купить эти ценности и именно это действие стал считать Делом, но, повторю, это было не Делом, а только действием по достижению Дела, причем, неосуществимым действием.
Когда я понял, что «Столичному» действительно нужно, – что является для него Делом в данном случае, – я тут же согласился продать им весь необходимый металл и попросил «двух товарищей» с часик погулять, пока я подготовлю договоры. Быстренько написал тексты, секретарь отпечатала, и к приходу «двух товарищей» я их этими договорами порадовал.
По основному договору, предназначенному для предъявления в западный банк, банк «Столичный» в течение недели переводил заводу на счет всю сумму сделки, а я им продавал и хранил на складах своего завода требуемое количество металла, обязуясь отправить его в любой момент тому, кому «Столичный» определит. Я уже давно работал с западными партнерами, поэтому изготовил нужную бумагу так, что к ней не прикопаешься. Однако к этому договору было секретное приложение, в котором стороны договаривались, что завод купленный банком «Столичный» металл никогда и никому отправлять не будет, а полученные за эту «продажу» деньги никогда не вернет. Когда «товарищи» поняли, что именно я им предлагаю, они изумились.
– Получается, что мы переведем вам огромную сумму в рублях, а вы нам – ничего?!
– Как это ничего? А вот эти бумажки?
– Но ведь это же получается фикция!
– Ну, не совсем фикция, поскольку договор на покупку выглядит ведь как настоящий. О секретном приложении к нему никто знать не будет. Да и потом, не могу же я упускать такой случай и не продать вам фикцию, если с вас за нее можно взять хорошие деньги? Звоните начальству, согласовывайте условия сделки!
Они уехали на почту, поскольку не хотели разговаривать при мне, а сотовых телефонов еще не было, приехали через какое-то время с сообщением, что в Москве тоже поразились, но деваться было некуда – согласились.
Закончу. «Столичный» довольно быстро «прокрутил» западный кредит (я возил ему подтверждения о том, что храню залог, два или три квартала, потом необходимость в этом отпала). В последнее мое посещение банка на Пятницкой (они в это время капитально ремонтировались), я получил приглашение перейти к ним на работу с окладом в 2 млн. рублей в год (у меня в это время зарплата была где-то около 1,5 тысяч в месяц). Я отказался, причин было много, но главная в том, что и эта работа, и эти люди мне не нравились.
Вот так я сделал Александра Смоленского олигархом – подлым, тупым и трусливым.
