Недавно встретился со старым товарищем, который на моём сайте читает мои работы, и читает потому, что в большинстве случаев со мною согласен. В частности, согласен в отношении того, что врачи полностью охренели в своей алчности.
Его собственный случай – у него заболел сын 12 лет, он свозил его в поликлинику, где парня обследовали – лёгкие чистые, ПЦР-тест отрицательный, никаких иных воспалений не обнаружено, температура 38. И предложили положить сына в больницу в инфекционное отделение. Товарищ не отдал сына, так его ещё эти мерзавцы-врачи при сыне и упрекали, что он «желает сыну смерти». А они – помещающие простудившегося подростка в среду инфекций, чего желали?
Желали заработать на этом подростке, чего ещё? А если парень и умрёт, так это от злого COVID-19.
Но товарищ, всё же, был в недоумении от общей ситуации со смертями, что, собственно, и меня удивляло. Толи у меня знакомых и родственников мало, толи не знаю почему, но у меня за этот период – с весны 2020 года – не было ни одного умершего с подозрением на коронавирус. На 80-м году жизни умер мой старший брат, но он уже лет 15 был полупарализован инсультом, и еще умер старый товарищ в Казахстане, но у него была рано и внезапно наступившая деменция.
А у моего собеседника умерли чуть ли не полтора десятка родственников и сослуживцев от коронавируса, но умирали они по одной и той же схеме. У них поднималась температура, они начинали паниковать, вызывали «скорую», им ставили диагноз «коронавирус» и в больнице их принимали сразу в реанимацию. И они там умирали через некоторое время. Уговорить их, что от температуры нужно полечиться дома, не удавалось – все СМИ непрерывным потоком гонят панику, и они боялись умереть, если не лягут в больницу.
Давайте подумаем.
Одно из объяснений тому, почему так много смертей от сезонной простуды, – объяснение, которое хочется, чтобы оно было истинным, – да, бродит какая-то инфекция, вызывающая ОРЗ. Есть и какие-то подозрения для этого. Вот мне пишет второй товарищ:
«Переболели в течение этой недели все четверо: один за другим, схожим образом. Потери запаха и вкуса, ломоты в суставах не было. Ни у кого не было насморка. Тест не сдавали. Никаких таблеток не принимали. Только чай и постельный режим. Хронология:
День 1. Ближе к вечеру наступает резкая слабость, сонливость, потеря аппетита, сухой редкий кашель, постепенно повышается температура. День 2. Сильная слабость, сонливость, сухой редкий кашель, температура 38 градусов. Потливости нет. Аппетита нет (меня даже вырвало). Несильная головная боль. День 3. Слабость и сонливость уменьшается, температура постепенно снижается до 37, редкий кашель становится менее сухим. Появляется аппетит. День 4. Здоровье восстанавливается. Температура нормальная. Продолжается редкий кашель с мокротой».
И товарищ делает вывод, с которым не поспоришь:
« – заболевание есть, и оно заразное;
– судя по кашлю и «небольшим неприятным ощущениям» в легких – это заболевание типа ОРЗ;
– судя по симптомам и необычной высокой скорости заболевания и выздоровления – это какой-то новый возбудитель;
– проходит само собой, причем чем моложе человек, тем быстрее».
Но эти наблюдения не дают ответ на вопрос о причинах возросшей смертности. Для её объяснения, простите, «хотелось бы», что бы эта зараза была сильнее обычных ОРВИ.
Почему хотелось бы, чтобы было так?
Понятно, что этот COVID-19 – это афера такая же, как и афера со свиным гриппом, но если реально есть какая-то инфекция, то её можно найти и начать с ней борьбу. Вот почему хотелось бы, чтобы причиной повышенной смертности в России была эта, никем не найденная и не находящаяся в розыске гипотетическая инфекция.
Но это не всё, поскольку имеются и серьёзные сомнения либо прямо против этой версии о новой инфекции, либо в том, что версии о новой инфекции недостаточно.
В рассказе первого товарища о смерти родственников и сослуживцев мне сразу не понравилось, что его умерших родственников и даже относительно молодую сослуживицу сразу же помещали в реанимацию. Зачем?
И я вспомнил случаи, когда меня самого помещали в реанимацию. Два раза это было в 15-й больнице, когда мне там сделали операцию по шунтированию сердца, причём, сначала неудачно. Там реально была реанимация, в которой после операции и до следующего утра находилась очередная порция больных (обычно 4 человека), которым в этот день сделали операцию на сердце. Там меня привели в сознание, там извлекли трубку ИВЛ из моей трахеи, там врач или медсёстры постоянно находились в помещении, наблюдая за больными, постоянно брали образцы мочи, снимали кардиограммы и даже рентген делали дважды.
Но я имею в виду не такую реанимацию. Более 10 лет тому я заболел в отпуске пневмонией, ложится в больницу в Днепропетровске не захотел, сам колол себе в бедро антибиотик и вернулся в Москву. Тут товарищи, видя, что мне лучше не становится, повели меня в больницу к очень хорошему пульмонологу, заведующей отделением. Она меня обследовала, убедила бросить заниматься самолечением и лечь к ней в отделение, чтобы она меня по-настоящему пролечила. На следующий день я собрал вещи и пришёл оформляться, но меня вдруг положили в реанимацию, в которой было таких, как я, человек 10.
Никто ко мне за сутки в этой «реанимации» не подходил, никто ничего не давал – я просто лежал, а поскольку ни врачей, ни сестёр, как правило, не было, то я каждый час бегал в туалет курить. Ну, а следующим утром меня перевели в палату и там начали лечить. Где-то через год, всё повторилось, правда теперь меня после приговора по первому уголовному делу по экстремизму привели в кардиологию этой же больницы. И опять меня убедили лечь к ним, а они попробуют обойтись без шунтирования сердца введением в мои коронарные сосуды стентов. Я пришел через несколько дней, оформился, но меня опять положили в реанимацию, и я опять пролежал там до следующего утра. Теперь меня это уже разозлило – это что тут за ритуал такой? Врачи как-то уклонялись от ответа – типа «так надо», но знакомый врач пояснил: за сутки нахождения в реанимации больница получает от фонда медицинского страхования как за 10 дней нахождения в палате. То есть меня заставляли таким образом увеличить доход больнице.
Таким образом то, что паникующих простуженных больных с температурой помещают сразу в реанимацию, может иметь такое простое объяснение: к здоровью больных это может не иметь никакого отношения – больницы на этом зарабатывают! Но ведь реанимация – это место, где находились самые тяжёлые инфекционные больные – заражённые самыми страшными инфекциями!!
Теперь о причине смерти, списываемой на коронавирус, – о пневмонии. Энциклопедия поясняет, что пневмония это болезнь лёгких – это воспаление лёгочной ткани обычно инфекционного происхождения с поражением стенок воздушных пузырьков легких (альвеол) – с развитием в клетках лёгких воспаления и заполнения их жидкостью, приводящей к гибели этих клеток. «Пневмонии, вызванные инфекциями, являются формой острой респираторной инфекции (ОРЗ), затрагивающей лёгкие. Основными возбудителями пневмонии являются бактерии и вирусы, реже её вызывают микоплазмы, грибы и паразиты». Ну, то, что пневмонию вызывают вирусы – это «бабушка надвое сказала», а вот то, что её вызывают бактерии – это, скорее всего, безусловно.
Но если вы поймали бактерию, вызвавшую пневмонию, не в больнице, то это полбеды, поскольку медицина имеет достаточно эффективные антибиотики против обычных бактерий.
Гораздо хуже, если вы поймаете эти бактерии в больнице. Ещё цитата:
«Внутрибольничная пневмония (синонимы: госпитальная пневмония, нозокомиальная пневмония) – пневмония, которая развивается через 48-72 часа после поступления больного в стационар и которая не существовала и не находилась в фазе инкубационного периода до момента поступления».
То есть вы попали в больницу с совершенно иной болезнью, и уже в больнице заразились и пневмонией! Поняли? Если бы вас не привезли в больницу, то и пневмонии у вас не было бы, и вы бы не умерли!
И ещё:
«Нозокомиальная пневмония, связанная с ИВЛ, – пневмония, развившаяся не ранее чем через 48 часов от момента интубации и начала проведения ИВЛ, при отсутствии признаков легочной инфекции на момент интубации».
То есть до того, как вас подключают к аппарату искусственной вентиляции лёгких в реанимации, вы были здоровы по пневмонии, но до вас этим аппаратом пользовались больные с лёгкими, заражёнными самыми различными бактериями, и если дезинфекция аппаратов ИВЛ была сделана небрежно, то вы с этого аппарата высадите эти бактерии себе в лёгкие. «До 86% случаев внутрибольничной пневмонии среди хирургических пациентов приходится на пациентов на ИВЛ». Ну, а как вы слышали, врачей обязывают коронавирус лечить на ИВЛ, а ИВЛ находятся в реанимации, а в реанимации лечить больных «не только трудно, но и выгодно».
И ещё, поскольку бактерии в больнице постоянно бьют антибиотиками, то из этих бактерий выживают такие заразы, которые к антибиотикам чрезвычайно устойчивы. Вылечить больничную пневмонию очень трудно.
Опять использую примеры, которые использую чуть ли не каждый раз. Бывшего главного санитарного врача Москвы, доктора медицинских наук, члена-корреспондента РАН, замдиректора по науке НИИ вакцин и сывороток им. Мечникова Николай Николаевич Филатов, пытавшегося призвать к совести врачей и правительство и остановить ковидбезумие, «с коронавирусной инфекцией» поместили в больницу. А вирусы не лечатся, посему ему, скорее всего, и назначили симптоматическое лечение. В любом случае, опомнились поздно, когда его уже заразили внутрибольничной бактерией Klebsiella pneumoniae. Но эту бактерию удалось высеять (обнаружить) поздно – всего за несколько дней до его смерти, – уже начался сепсис и поэтому спасти Филатова не удалось. Ну, а СМИ объявили, что он умер от коронавируса.
Причём, наши врачи в этом вопросе не передовики, на Западе и в Китае в реанимации и на ИВЛ убивают не меньше, правда, там не способны скрыть это так, как скрывают в России, вот напоминаю свою статью «Сколько больных убили врачи под соусом борьбы с коронавирусом?» http://www.ymuhin.ru/node/2187/skolko-bolnyh-ubili-vrachi-pod-sousom-borby-s-koronavirusom.
В декабре прошлого года И.А. Гундаров давал интервью, комментируя ввступление главврача «коммунарки» (ГБК №40) Д. Проценко. https://www.km.ru/zdorove/2020/12/18/virusnye-zabolevaniya-i-ikh-lechenie/884091-daite-vracham-vozmozhnost-byt-vracham.
И. Гундаров пояснил о Проценко: «Недавно у него была видеоконференция, он выступил с докладом. Приведу его слова и цифры из того доклада. На графиках он показывает летальность – это количество умерших от числа госпитализированных. С марта по ноябрь рост почти в 20 раз! Как объяснить эту катастрофу?»
Сам Проценко сообщил, что к декабрю летальность в «коммунарке» была 9%, а в среднем 8,5%, и если она при этом увеличилась в 20 раз, то в марте она была 0,4-0,5%. Чтобы объяснить этот скачок, Гундаров рассказывает:
«...Проценко даёт интересные наблюдения. В первые 72 часа умирают в основном от коронавируса – гипоксия, лёгочная недостаточность, тромбообразования. А в последующие дни – это больше 70% смертей – от сепсиса».
« – Что означает смерть от сепсиса?», – спросил журналист, и Гундаров ответил: «Есть два варианта. Первый – слабый организм не справляется с моноинфекцией, она проникает в кровь, и происходит обсеменение всех органов. Сразу начинается и почечная недостаточность, и печёночная, и инфекционные метастазы, человек гибнет. Второй вариант сепсиса – это когда человек изначально более-менее нормальный, но он попадает в условия, где у одного соседа одна инфекция – золотистый стафилококк, например. У другого пневмококк, у третьего риновирус, у четвёртого ещё что-то. Справится с каждой инфекцией по отдельности организм может.
…Сорок с лишним процентов гуляющей по «Коммунарке» опасной инфекции – это не коронавирус. Это клебсиелла! И она исходно устойчива к антибиотикам по своей природе.
Ещё 8% – кишечная палочка. Руки после туалета плохо моют! Вот и получается, что люди умирают – и Проценко об этом говорит – от сепсиса. А сепсис этот – от внутрибольничной гиперинфекции. Они умирают не от того, с чем их положили в больницу, а от того, что подцепили уже там от соседей.
Обращаюсь к мэру Москвы С.С. Собянину и президенту В.В. Путину – по законам эпидемиологии надо срочно что-то делать с «Коммунаркой»! В первую очередь провести там мощные противоэпидемические мероприятия. В практике были случаи, когда рассадник заразы приходилось сжигать».
Журналист уточнил: «Я знаю, что сжигали роддома из-за золотистого стафилококка. Он же не исчезает, его невозможно вытравить», – и Гундаров подтвердил: «Да. И чтобы рождающихся детей не заражать золотистым стафилококком при невозможности проведения соответствующих противоэпидемических мер, сжигали это учреждение».
А теперь ещё о собственном опыте.
После операции на сердце в больнице №15 и после того, как меня сначала зарезали и потом оживили, у меня были какие-то проблемы с лёгкими – из них два раза шприцом отсасывали по стакану жидкости (какой-то сукровицы). Но внутрибольничной пневмонии у меня не было! Почему? Потому, что в этой реанимации лечили только тех, кого оперировали на сердце, а оперировали только тех, кто не болеет иными болезнями, тем более, заразными (меня сначала заставили в другой больнице вылечить гастрит, о котором я и не знал). В это кардиологическое отделение и реанимацию этого отделения не допускались никакие инфекционные больные! Не допускались!!
А теперь смотрите, в октябре прошлого года меня лечили «от ковида» в этой же 15-й больнице в отделении общей хирургии, перепрофилированном в инфекционное. И там со мною лежали инфекционные больные, про одного соседа ничего не могу сказать – у него был, скорее всего геморрой, но один был явно с дизентерией или сальмонеллой, поскольку ему памперсы меняли через полчаса.
Но если это коронавирусное безумие вдруг окончится, то как теперь в этом хирургическом отделении больницы №15 будут вырезать камни из почек или аппендицит?
Что – то, что в СССР были специальные отдельные больницы для лечения эпидемических болезней – это придурь советской медицины? Помню, студентом заболел лакунарной ангиной в острой форме с высокой температурой, так «скорая» из студенческой поликлиники отвезла меня не в обычную больницу по месту жительства, а в инфекционную!
Но ведь в нынешней России, с одной стороны, из-за идиотизма «рационализаторов медицины», с другой стороны, из-за алчности руководства, все больницы превратили в инфекционные. Как теперь правительственные и медицинские умники собираются лечить в них обычных больных?
Понятно, что в «коммунарке» уже не придётся лечить больных с онкологией и рожениц, и по стандартам СССР эту больницу надо сжечь! Но ведь будут лечить и в ней, вернее, исполнять протокол лечения, будут работать на морг и списывать убитых на пресловутый коронавирус.
Ю.И. МУХИН
