1. ЛУЧШЕ ЖИТЬ… ЭТО КАК?

 

Замордовали в комментариях дебилы непонятного возраста, которые непрерывно воют, что в других странах люди жили лучше, чем в СССР. И не только в «землях обетованных» типа США, ФРГ или Японии, но даже в Финляндии! И везде лучше!

 

Сначала захотелось плюнуть в морду этим недоразвитым тупицам, либо не жившим в СССР, либо тупо паразитировавшим на моей Родине: «Они там на Западе хорошо жили потому, что вас там, дебилов, не было – не было тупых паразитов!», – но потом подумал, что, во-первых, дебилу это не поможет.

 

А, во-вторых, действительно, а что надо понимать под понятием «лучше»?

Лучше – это как?

 

Ведь как говорят классики болтовни, прежде, чем спорить, необходимо договориться о критериях спора, не так ли?

 

Понятно, что в куриных мозгах и тогдашних, и современных дебилов, «хорошо жить» – это прежде всего иметь много еды и барахла, поскольку дебилы ни о каких иных ценностях в жизни и не подозревают. Поэтому давайте сначала об этом – о жратве и барахле.

 

В 80-х и начале 90-х я часто ездил за границу по делам, и после одной из поездок в Японию (сейчас думаю, что это была поездка в 90-91 году) написал статью для заводской многотиражки о том, как там живут, и «что почём», потом эту статью дал главкой в свою первую книгу «Путешествие из демократии в дерьмократию и дорога обратно». И сейчас хочу её повторить, чтобы разобраться с тем, как это – «лучше жить» с точки зрения наличия барахла, и насколько лучше было жить на Западе, нежели в СССР?

 

Между тем, собрать числа, характеризующие жизнь японцев, было нелегко – ведь на Западе не принято распространяться о своих доходах и расходах, не принято жаловаться. Прямые вопросы о финансовом состоянии собеседника расцениваются как бестактность. Возможно, мне повезло, а, быть может, японцы по своему духу ближе нам в этом отношении, но кое-что я тогда выяснил.

 

Япония считалась в то время самой богатой страной. В Стокгольме, когда мы пожаловались на тамошние высокие цены, шведы грустно согласились: «Наши цены могут выдержать только японцы». Так вот, я начал расспрашивать и на заводе «Шарп», где мы работали, а потом мы с сопровождавшими нас японцами несколько часов ехали по Японии в поезде, всяких там айфонов ещё не было, и я начал расспрашивать уже хорошо знакомого мне японца, пытаясь оценить, кто, сколько в Японии получает. Сначала он не отказывался отвечать на мои вопросы, и я кое-что узнал. Картина для советского человека, на первый взгляд, получилась действительно впечатляющей.

 

Поступивший на конвейер завода фирмы «Шарп» рабочий (рабочая) получал в месяц примерно 200 тысяч йен. (Тогда курс был 120 йен за доллар). Квалифицированный рабочий, член профсоюза, со стажем работы 10 лет получал до 300 тысяч. Но, кроме зарплаты, работники участвуют в прибыли фирмы, имея бонусы, по-советски – тринадцатую зарплату. Она выплачивается один или два раза в год и составляет 5-6 месячных зарплат. Причем, по утверждению руководителей «Шарпа», скорее, 6, чем 5. То есть месячный оклад рабочего конвейера надо оценивать не в 200, а в 300 тысяч йен, а зарплату квалифицированного рабочего – в 450 тысяч – чуть ли ни четыре тысячи долларов в месяц! Да ещё тех долларов – 1990 года!

 

В любой японской фирме стараются нанять работника на всю его жизнь. Это не делается силовыми методами. Просто зарплата растет со стажем – очень быстро в начале и медленно в конце карьеры. Можно всю жизнь проработать вахтером, зарплата будет небольшой, но все равно увеличится в несколько раз, как и у других. Это удерживает людей, ведь если сменишь фирму, то сразу же станешь «новеньким» с маленькой зарплатой. К тому же фирма помогает своим служащим, привязывая их к себе. Людей стараются не увольнять. Пусть не всегда и не у всех будут бонусы, уменьшится зарплата, но фирма постарается сохранить свой персонал. Поэтому в Японии тогда почти не было безработицы. При внедрении автоматизации людям дают разную пустяковую работу (вахтеров, контролеров), но не увольняют – ждут, когда при естественном сокращении штата фирмы (смерть, уход на пенсию) появятся рабочие места.

 

Так вот, в той поездке в поезде я сумел получить данные по семейному бюджету руководящего работника мощной торговой фирмы, входящей в десятку крупнейших фирм мира. (Поскольку я давал суммы доходов и расходов конкретных людей без их разрешения, то не называл ни имен, ни названия фирмы.) Но сначала вообще о заработках в этой фирме.

 

Юрист, только окончивший университет, имел доход в 200 тысяч в месяц. Десять лет стажа обеспечивают 500 тысяч. Начальник отдела (40 лет) в среднем получал 6 миллионов йен в год. Много это или мало?

 

«Голос Америки» и наши интеллигенты, разваливая Советский Союз, убеждали нас, что это много. Делалось это так: часовую или дневную зарплату делили на цены в магазинах, показывая, сколько можно купить мяса, яиц и прочего. Давайте для начала я пройду этим же путем. Итак...

 

Цены гастронома Токио, йен за кг:

 

Хлеб – 670. Рыба, филе – 4…10 тыс. Рис – 550. Икра красная – 11 800. Сахар – 300. Сельдь иваси (соленая) – 350. Яйца, шт. – 25...60. Сакэ за 1,8 л – 2200. Куры – 2…4 тыс, говядина – 3,5 – 30 тыс. за кг.

 

Другие товары:

 

«Тойота» (класса нашей тогдашней «Волги») – 2,2 миллиона йен, «Сузуки» (класса «Запорожца») – 800 тысяч йен. Телевизоры, видеомагнитофоны от 20 до 60 тысяч, видеокамеры – от 100 до 150 тысяч. Кожаная куртка – 800 тысяч, мужской костюм от 20 тысяч и выше... Выше... выше...

 

Если следовать за мыслью тогдашних инициаторов капиталистического будущего, то тогда простой рабочий конвейера может без труда приобрести «Тойоту» за годовую зарплату, а «Сузуки» за трехмесячную. Телевизоры и магнитофоны может покупать десятками.

 

Немудрено – от таких выкладок человек со слабыми мозгами может свихнуться. И немудрено, что наши профессора, все бывшие члены КПСС, вдруг стали хором кричать: «Больше капитализма».

 

Между тем, в застойном СССР, когда «проклятые коммунисты» заставляли всех жить в «тоталитарном государстве», для квалифицированного рабочего нетяжелых профессий нормальной считалась зарплата в 200 рублей, в это же время доход помянутого советского профессора, так алчущего в перестройку капитализма, был в пределах 600 рублей. И я выбрал для сравнения именно доход профессора в СССР, поскольку его доход был раза в три выше дохода квалифицированного рабочего, а мне не хотелось сравнивать «бедных» в СССР с бедными в Японии.

 

Так вот, примерно такая же разница между зарплатами квалифицированного рабочего и начальника крупного отдела в Японии, бюджет которого я и рассмотрю. Замечу, что если бы профессор из СССР попал в Японию и устроился там на работу, то он, вероятнее всего, имел бы доход в пределах тех же 12 миллионов йен в год.

 

 

Вот и давайте посмотрим, на какие видеокамеры и говядину эти 12 миллионов йен можно было потратить.

 

Во-первых, все деньги на руки не получишь – надо платить налоги. Они тогда в Японии были невелики, почти не было военных расходов. Тем не менее, городские налоги – 18%, 5% – в пенсионный фонд, 23% от 12 миллионов составят 2 760 000 йен.

 

Далее. Надо где-то жить. Квартплата очень высока, поэтому, достигнув лет 30 и вместе с годами определенного уровня дохода, японец женится и покупает жилье. В радиусе двадцати минут ходьбы от центра Токио однокомнатная квартира стоила 60-65 миллионов йен. Сопровождавший меня японец, юрист фирмы, с доходом в 500 тысяч йен в месяц, купил трехкомнатную квартиру общей площадью (общей, а не полезной!) в 62 кв.м в 30 минутах езды на метро от центра всего за 37 миллионов йен. Денег для оплаты всей суммы у него, естественно, не было. Он заплатил 10 процентов, а на остальное взял кредит. Помогла фирма, дав часть кредита всего под 4,5 процента. Выплачивать надо будет 30 лет. Ежегодный платеж – 2,5 миллиона йен. Но, наверное, наш профессор захотел бы, как и в СССР, купить себе дом.

 

Японец, бюджет которого я взял для анализа, действительно жил в своем доме, в пригороде Токио, примерно в 30 километрах от столицы. Домой ему надо было добираться на электричке и на автобусе. Двухэтажный дом общей площадью 110 кв.м построен на участке в 120 кв.м. Стоил он 44 миллиона йен.

 

Давайте немного отвлечемся и поговорим о японских частных домах. Сооружаются они так. Из деревянного бруса 100 х 100 мм собирается каркас. Причем второй этаж, по японской традиции, меньше первого. Снаружи дом обшивается сухой штукатуркой или дощечкой, внутренние стены – чем-то вроде фанеры и обклеиваются обоями. На пол кладутся соломенные маты – татами. Рамы в одно стекло. В богатых домах — газовый водогрейный котел. В домах попроще – керосиновые печурки без трубы, высотой в полметра и диаметром 25 сантиметров. Тот, кто помнит керосинки, поймет, о чем речь. В таких домах здорово попахивает керосином. Если японцу хочется погреться, он подходит к печке и распахивает полы кимоно. Но вообще японцы народ нетребовательный и к особому комфорту не приучены.

 

Как видите, дом японца очень незатейлив. Думаю, большинство наших мужчин в СССР, накопив за зиму материалы, могли бы построить такой дом за отпуск. Ведь у нас многие строят своими руками дома и дачи во много раз сложнее и дороже этих японских «домов».

 

Но японец даже такой дом сам построить не может. Тот, о ком мы говорим, утверждал, что встает в полшестого, без пяти восемь он в пути, в девять на фирме. Заканчивается работа около семи часов.

 

На Западе над японцами за это насмехались. Был анекдот на манер «армянского радио». Спрашивают: «Как японец бастует?» Ответ: «Он выходит на работу и работает как обычно, но на груди у него табличка – «Я бастую». Или еще. Спрашивают: «Как японец проводит воскресенье?» Ответ: «Он выходит на работу и работает как обычно, но без галстука».

 

Кстати, вопрос тем, кто визжит, что на Западе жить было лучше: а вы так работаете? И работали?

 

После работы у японцев принято «расслабиться» в ресторане или баре. Правда, тот мой знакомый утверждал, что меру знает, и когда ему иногда, сойдя с последней электрички, приходится ждать такси в компании пьяных мужиков, то ему неприятно. Выходные он тоже часто проводил на работе, делал закупки на неделю или выезжал с семьей в горы, на природу.

 

Отпуск у японца – пять дней. Я пытался его подначить и издал деланно-удивленный возглас: «Целых пять?!», – но он не понял юмора и смущенно ответил: «Полагается пять подряд, но не получается, приходится летом брать по одному дню». Так, что строить дом японцу было просто некогда. Он покупал его в кредит и платил за него 3 миллиона йен в год. Эту сумму тоже надо вычесть из его годового дохода.

 

Надо учесть и транспортные расходы. На работу и с работы, как уже говорилось, японец ездил на общественном транспорте. Как бы мы ни ругали социализм, но лучшим в мире был общественный транспорт проклятого тоталитарного социалистического Советского Союза.

 

Вспоминается разговор тех лет с одним голландцем. Показывая, что в СССР личный автомобиль не является необходимостью, я приводил в пример сообщение между казахстанскими городами Павлодаром и Ермаком, между которыми 55 километров. Поезд – два раза в день, автобус – через 20 минут, «Ракета» летом – через час, самолет (!) – несколько раз в сутки... И все это дешевле, чем доехать из Павлодара в Ермак на «Жигулях» (если ехать одному). Моя жена, живя со мною в Ермаке, несколько лет ездила на работу в Павлодар, и я не помню, чтобы нас это сильно напрягало в экономическом или организационном плане. И голландец вынужден был согласиться – живя в 40 километрах от Амстердама, он никогда не знает, приедет на своей машине на работу вовремя или опоздает – на трассах постоянные пробки. «Но мне больше не на чем доехать на работу, к тому же мы очень привыкли к автомобилю».

 

Раз уж я отвлёкся на эту тему, то как-то в Москве разговариваю с французами, и они спросили, сколько от Москвы до места моей жизни и работы – до города Ермака. Я ответил, что 3,5 тысячи километров, и они ужаснулись: «Это же дальше, чем от нас до Канарских островов!» А мой брат, когда служил в ГДР, каждый отпуск из Дрездена сначала летел порыбачить к свояку на Камчатку и только потом прилетал к нам на Украину. Посмотрите по карте расстояние от Германии до Камчатки – это почти половина окружности земного шара!

 

В Японии с транспортом было такое же положение. Когда мы улетали домой, японцы очень извинялись, что повезут нас в аэропорт на электричке, так как на самолет лучше не опаздывать, а на точность автомобиля нет надежды, как бы рано мы ни выехали.

 

Проблема была и с автостоянками – в Токио их, например, просто нет. В московском отделении фирмы, где работал этот японец, служебный автомобиль давался каждому клерку, а в токийской центральной конторе, где людей в сотни раз больше и начальников пруд пруди, служебных автомобилей всего 10 – некуда их ставить. Токио – чрезвычайно тесный город.

 

Проезд на общественном транспорте обычно оплачивает фирма. Но только обычный, так сказать, «жесткий» класс и обычную скорость.

 

В связи с этим, казалось бы, машина не нужна. Но у японца была не только престижная «Тойота», но эта «Тойота» под его женой жгла 100 литров бензина в месяц. (На какие цели, поясню позже.) Мы с ним попробовали рассчитать амортизацию машины, то есть сколько нужно откладывать ежегодно, чтобы купить новую машину. «Вообще-то, – считал японец, – «Тойота» может служить лет 10, но через 3 года резко растет стоимость страховки, поэтому я сдаю ее за полцены, добавляю деньги и покупаю новую». Следовательно, на три года надо 1100 тысяч йен, на год 370 тысяч да плюс страхование машины – 150 тысяч. Итого – 520 тысяч йен.

 

Самая легкая статья годовых расходов – отпуск, ведь его фактически нет. Сумму расходов – 70 тысяч японец назвал моментально и тут же ее расшифровал. До города, где родился он и его жена и где живут их родители, – 600 километров, он везет семью на машине, так как для пяти человек это в несколько раз дешевле, чем на поезде: «Две заправки бензином по 5 тысяч йен – плюс оплата автострады 15 тысяч в один конец, плюс подарки родителям – 30 тысяч». Вот и весь отпуск.

 

Итак:

 

Годовой доход 12 000 000 йен.

 

Налог 2 760 000 йен.

 

Возврат кредита и процентов по нему 3 000 000 йен.

 

Автомобиль и его страховка 520 000 йен.

 

Отпуск 70 000 йен.

 

Остаток годового дохода 5 650 000 йен.

 

В расчете на один месяц «чистых» 470 830 йен.

 

Сумма внушительная, но и для нее есть платежи, которые невозможно не сделать. Самые простые из них – коммунальные. Газ – 30 тысяч, вода 8 тысяч, электроэнергия – 15 тысяч, телефон – 10 тысяч. Итого: 63 тысячи.

 

Следующий платеж – страховка. Тут надо понять следующее. Когда мы в СССР получали государственную квартиру, то она становилась незыблемой крепостью для нашей семьи. Мы могли стать пропойцей и пропить все, все... кроме квартиры. Мы могли погибнуть – квартира все равно осталась бы у нашей семьи. Суд мог конфисковать большую часть нашего имущества, но и он не мог посягнуть на квартиру или дом. В Англии был провозглашен принцип: «Мой дом – моя крепость», но не в Англии, а в СССР дом действительно был крепостью семьи.

 

А теперь смотрите, как это выглядит в Японии. Дом-то ваш, но деньги за него еще не выплачены, рассрочка, напомню, 30 лет! Случись с вами что-нибудь, банк потребует с вашей семьи вернуть ему долг. И чем дольше ваша семья будет мешкать, тем больше банк будет накручивать проценты. Скорее всего, придется продать дом и искать другое жилье, а от продажи дома останется мизер – ведь первые годы большая часть суммы, которую вы платите банку, это не возврат суммы кредита, а плата процентов по нему.

 

И японец обязан застраховаться с тем, чтобы в случае неожиданной смерти, его семью не выбросили на улицу. Наш японец застрахован на 110 миллионов йен и ежемесячно платит страховой компании 90 тысяч йен.

 

Следующий расход – обучение детей. Сначала я подумал, что речь идет об обучении детей в школе типа наших школ искусств, ведь обучение в Японии, как и было в СССР, бесплатное. В те годы и у меня дочь после школы ездила в школу искусств, где делала вид, что училась играть на пианино. «Что вы, – замахал руками японец, – это безумно дорого! Мои знакомые посылают два раза в неделю свою дочь в Токио к учительнице музыки, та берет 50 тысяч йен в час, да плюс дорога!» Мы ехали в поезде, и он долго растолковывал мне, в чем тут дело, но чем дальше от бизнеса, тем его русский становился хуже. Похоже, дело было вот в чем. Обязательны для японца 9 лет учебы в общей школе. Но законченное среднее образование (еще три года) японец получает уже в других школах. Некоторые из них хорошие, их выпускники легко поступают в университеты, а некоторые – нет. Хорошие школы устраивают приемные экзамены для девятиклассников, и лучшие школы берут себе лучших. Так вот, чтобы была гарантия, что ребенок поступит в лучшую школу, ему после основной школы дают дополнительную подготовку.

 

У этого японца было трое мальчиков. Старшего жена на машине ежедневно возила в вечернюю школу, так сказать, усиленного образования, а к среднему приезжала студентка-репетитор. Стоило это японцу 120 тысяч в месяц. Учитывая, что младшего сына жена отвозила в детский садик, в основном из этих поездок и складывался 100-литровый расход бензина их «Тойоты». Цена бензина 116 йен за литр, всего на 11,6 тысячи.

 

Итого затрат, не связанных с покупкой вещей и продуктов, получается на сумму 284 600 йен.

 

До этого японец говорил, что на продукты жена тратит 140 тысяч йен в месяц, но он считает, что это много и что жене следовало бы «ужаться» до 100 тысяч йен. Кстати, поначалу он говорил, что его доход 10 миллионов йен, но когда мы посчитали приведенные выше затраты, то оказалось, что месячный остаток всего 61 тысяча, то есть ни о каких 100 тысячах на продукты и речи не может быть. Он взял расчеты, долго проверял расходы, вздыхал, но не нашел ошибки, после чего объявил, что его доход 12 миллионов йен. Действительно, в этом случае, как видно из приведенного расчета, на месяц у него должна оставаться свободная разница между 470,83 и 284, 60 тысячи йен, всего 186,23 тысячи. И тут я его спросил, из каких денег он покупает сигареты. Он объяснил, что он и жена оставляют себе на карманные расходы по 100 тысяч йен.

 

Немного о его карманных расходах. Как было сказано, фирма оплачивает обычный транспорт, но если он утром будет добираться обычным транспортом, то дорога у него займет полтора часа. Поэтому он едет на работу скоростной электричкой, доплачивая из своего кармана 1020 йен. Для обедов на фирме есть дешевый ресторан, но, по-видимому, престиж начальника отдела не позволял ему туда ходить. Он обедал в ресторане в городе, которых вокруг фирм полно. (В выходные дни они закрыты.)

 

Европейский завтрак в ресторане из двух жареных яиц, 50 г ветчины, 150 г сока, с четырьмя кусочками хлеба и чашкой кофе мне стоил 1400 йен. Поэтому вряд ли его обед стоил меньше 2 тысяч йен. Да плюс он курил много, а две пачки сигарет – 440 йен. Да надо с коллегами несколько вечеров расслабиться в баре или ресторане, да время от времени взять такси (600 йен за посадку и первые два километра и 90 йен за каждые последующие 371 метр). Так что 100 тысяч на карманные расходы – это немного.

 

Что касается 100 тысяч для жены, то сначала я подумал, что речь идет именно о тех 100 тысячах на продукты. Но, оказалось, нет! Речь шла именно о тратах жены на встречу с подругами за чашечкой кофе и т.д.

 

Это благородство по отношению к жене снова разрушило все расчеты, снова перестало хватать денег на продукты, не говоря уже об одежде, ремонте дома, бытовой технике и прочем. Я выразил свое недоумение. Тогда японец, немного засмущавшись, сказал: «Знаете, Мухин-сан, действительно мне не хватает в год двух миллионов йен. Но у моей жены богатые родители, вот они и предоставляют нам гуманитарную помощь в 2 миллиона йен в год». (Японец жил в Москве и разучил эту модную в те годы вонючую фразу: «Гуманитарная помощь».)

 

Вот так да! Гуманитарная помощь человеку, доход которого почти 100 тысяч долларов США, что более чем в четыре раза превышало среднюю зарплату тогдашнего немца. А как же живут остальные?

 

Да и что такое 2 миллиона? Это всего 167 тысяч в месяц. Прибавим к этому остаток в 186 тысяч и вычтем 200 тысяч на карманные расходы. Останется 153 тысячи – почти столько, сколько жена тратит на питание. А как же одежда, обувь?

 

Что-то опять не так, но дальше японец уклонился от этого разговора. Возможно, 2 миллиона – это то, что дает тесть. Но, возможно, и теща любит зятя.

 

Понимаете, есть денежные траты, которые зависят от нашей воли. Мы можем, если хотим, купить себе конфеты, а можем и не купить, можем купить новые туфли, а можем ходить в старых. Но есть траты, которые мы не можем не сделать. Мы не можем не заплатить налоги – у нас их взимают, не спрашивая нашего согласия. Мы не можем не заплатить за электроэнергию – у нас ее просто отключат. При социализме в тех доходах, что мы получали, таких трат было очень немного, вернее, сумма их, их процент был невелик. А 80-85 процентов нашей зарплаты мы тратили, как хотели, – СВОБОДНО! И в нас, свободных советских людях, сидело это – мы не понимали, как можно по-другому.

 

Но японец при капитализме из огромной суммы в 1 миллион йен в месяц по своему усмотрению мог потратить только 186 тысяч, то есть менее 19 процентов. А 81 процент зарплаты капитализм тратил за него.

 

Это была пропаганда, это была наглая брехня, что он за месячную зарплату может купить автомобиль. А правда в том, что ему дают подержать в руках деньги, за которые можно купить автомобиль, но тут же забирают их обратно.

 

Напомню, это мы говорим о жратве и барахле – о том, от чего счастлив дебил.

 

И что – всё ещё есть реальные основания говорить, что в Японии жить было лучше?

 

Ну тогда продолжим, но в окончании. 

(окончание следует)