КАТЫНСКОЕ ДЕЛО: О ЧЁМ НАДО ПОМНИТЬ

 

Уже пару лет идёт плохо замечаемая СМИ, но упорная работа по разоблачению лжи Кремля о том, что, якобы, в СССР в 1940 году были расстреляны по приказу Сталина трусливые польские офицеры, сбежавшие в 1939 году от защиты своей польской Родины в СССР для интернирования и спасения своих шкурок.

 

И разоблачение идёт не без успеха.

 

К примеру, сегодня коронавирус скрывает разгоревшийся скандал из-за того, что в Твери со здания Тверского государственного медицинского университета (ТГМУ) по распоряжению прокурора демонтировали мемориальные доски «в память жертв НКВД», которые висели с начала 90-х годов. Снять их распорядилась прокуратура Центрального района города Твери, которая нашла, что мемориальные доски начале 90-х годов были без соответствующих оснований размещены на здании поляками.

И в результате сегодня бесятся все антироссийские силы – от поляков до «Мемориала». А это, знаете, ли, уже кое-что!

 

На сегодня инициаторами разоблачения «катынской» лжи выступает группа историков и публицистов, в том числе популярный публицист А. Вассерман и историк из США Г. Ферр. Однако некоторые мои читатели обижаются на них из-за меня, поскольку эти историки, приводя различные источники в доказательство того, что поляков расстреляли немцы, ни словом не упоминают меня и мои работы, хотя у меня даже не статьи, а первая книга «Катынский детектив» вышла ещё в 1993 году. Собственно, я и начал борьбу за разоблачение этой антисоветской лжи.

 

Но тут всё правильно. Результаты работы этих историков и так замалчиваются СМИ, а я настолько, как бы это сказать, своеобразен, что меня в СМИ просто боятся – боятся не только общаться со мною, но и упоминать обо мне. Поэтому упоминание о Мухине перекроет и ту жалкую струйку сведений, которые поступают в общество из СМИ о разоблачении этой антисоветской лжи. Посему буду исходить из чисто прагматических соображений – молчание обо мне абсолютно оправдано. (Другое дело, что о покойных Сергее Стрыгине и Леониде Журе стоило бы упоминать почаще).

 

А необходимость выступить мне самому, возникла в ввиду того, что очередную порцию клеветы подбросили по лопате дерьма два как бы историка из тех, кого я называю «бригадой Геббельса».

 

Начну с неизвестного мне по кличке Dassie2001 (имя, данное ему при рождении, я не знаю). Тут такая предыстория. Найденный в могилах в Катынском лесу (в месте действительного захоронения поляков) немецкие гильзы от пистолетных патронов калибра 7.65 мм были стальными, а не латунными, а стальные гильзы производились немецкой фирмой Геншов уже после начала войны с СССР в связи с нехваткой меди для производства латунных гильз (латунь – сплав меди с цинком). А из этого безусловно следовало, что расстрел военнопленных польских офицеров был не раньше 1941 года, то есть расстреливали немцы, поскольку Смоленск и его окрестности были оккупированы немцами в августе 1941 года.

 

И вот этот Dassie2001 сообщает: «Отрицатели не один год долбили меня, чтобы я проверил магнитом немецкие гильзы, найденные в Катыни и-или в Медном следователями ГВП СССР-России и польскими экспертами в 1991 и 1995 годах при раскопках там в рамках следственных действий (1991) или в связи с предстоявшим созданием польских военных кладбищ (1995). …Вчера, 1 октября 2019 года я провел-таки эксперимент в Катынском музее в Варшаве. При свидетелях, в кабинете директора. С несколькими десятками гильз, найденных в 1995 году в Катыни и Медном. Специально пришел с сильным магнитом, у директора нашелся столь же сильный и независимый – стальная чайная ложка подскакивала к нашим магнитам уже с расстояния 3-5 сантиметров, а пальцами оторвать магниты от нее можно было только сдвигая их с ложки, а не отрывая непосредственно. Вот 5 фотографий – при желании и непредвзятости можно понять, по-моему, что гильзы – немагнитные. Ни одна не шелохнулась от магнита».

 

Этот «экспериментатор» с собачьей кличкой напомнил мне НАСА. Когда после первого «полёта американцев на Луну» внутри Америки умные люди начали пояснять любопытным, почему американцы все съёмки «на Луне» проводят на Земле, то в последнем «полёте» астронавты НАСА типа «повезли на Луну» птичье перо и там типа провели эксперимент – бросили его на землю вместе с молотком, чтобы показать, что там, где они находятся, безвоздушное пространство. Но дело в том, что если бы они действительно были на Луне, то этой хохмы с пёрышком и близко не требовалось.

 

Как и придурковатой хохмы с магнитом в Катынском деле. Латунь и железо настолько явно различаются по внешнему виду, что проверять их магнитом – это всё равно, что тыкать в воду ломом, чтобы показать, что это не асфальт. Кроме того, даже в Польшу можно не ехать, чтобы заверить, что у этого директора музея в экспозиции только латунные гильзы. Только латунные!

 

Ещё лет 20 назад было известно, что на цели фальсификации Катынского дела (Институту Памяти) Польша выделяет 70 миллионов долларов, а сегодня, может, и больше. Представляете сколько бездельников, включая директора этого музея жирно кормятся с этих денег? А если выяснится, что эти мерзавцы кормятся не с той правды? Их же не только выгонят с работы – оторвут от кормушки, – их же и без пенсии оставят. И если придурок Dassie2001 не способен отличить латунь от железа, то будьте уверены, поляки за такие деньги на это способны. Они вообще способны на всё.

 

Но давайте я напомню о патронах и пулях в Катынском деле.

 

 

Работы по эксгумации кладбищ, на которых, якобы, хоронили расстрелянных польских офицеров велись в то время, когда СССР был уже в агонии, но еще был. И точно сказать, убьет ли его «пятая колонна», либо он, оправившись, убьет «пятую колонну», было нельзя. К примеру, в ходу тогда был анекдот: «Скоро вся Сибирь заговорит по-латышски».

 

Прокуроры и следователи Главной военной прокуратуры еще боялись нагло фальсифицировать Катынское дело: боялись подбрасывать в него «улики», боялись фабриковать «подлинные документы», и в то время фальсификация шла по линии лжесвидетельств, утайки документов и извращенного их толкования. (Только когда СССР пал и Ельцин сменил руководителей архивов на своих негодяев, геббельсовцам стало привольно и просторно.)

 

Поэтому надо быть крайне наивным, чтобы слепо верить тому, что сегодня говорят геббельсовцы о находках под Харьковом и в Медном, однако у нас есть два надёжных свидетельства того, что реально было найдено в ходе той единственной эксгумации, причём, эти свидетельства сделаны почти сразу после этих раскопок. И что особенно важно – оба свидетельства исходят от геббельсовцев.

 

Свои раскопки (эксгумацию могил) следователи ГВП фиксировали на видеопленку и почти сразу же, в 1992 году смонтировали часовой фильм «Память и боль Катыни» с помощью некоего ТОО «Лад-Фильм». Авторы фильма нам неинтересны, поскольку такого беспринципного мусора среди московской «творческой интеллигенции» хоть пруд пруди – не они, так нашлись бы другие. Интересны научные консультанты фильма, указанные в титрах, – цвет (махровый) Главной военной прокуратуры, юстиции: генерал-лейтенант Л. Заика, генерал-майор В. Фролов, полковники Н. Анисимов, А. Третецкий, С. Радевич, подполковник В. Граненов, майор С. Шаламаев – почти все фальсификаторы Катынского дела.

 

Фильм крайне подлый в каждом метре пленки.

 

Смотрите, с одной стороны, еще идет следствие, с другой – в фильме уже утверждается как абсолютная истина, что поляков убил СССР. Но тогда зачем же вы перекапываете кладбища? Отдавайте дело в суд!

 

По советским законам запрещено было разглашать материалы следствия до суда, а здесь показывается официальная видеозапись допроса свидетелей, да еще с «наездом» дикторского текста на показания свидетеля, т.е. так, что свидетель глушится, как только начинает говорить не в пользу обвинения СССР. Мошеннически передергивается видеоряд.

 

Говорится о письме Кобулову за подписью Сталина, а показывается письмо в ЦК за подписью Берии, на котором резолюция членов Политбюро и, в том числе, Сталина.

 

Весь фильм – это нытье о бедных поляках, которых в плену поселили в страшных условиях – в доме отдыха им. Горького. Диктор длинно канючит письмо, которое написали Сталину якобы польские дети на русском языке с просьбой отпустить из плена их отцов. Лучше бы почитал, пусть и на польском, письмо деток к пану Сикорскому прекратить войну с СССР, начатую в октябре 1940 года, – перестать посылать боевиков АК убивать советских людей, иначе как же может Сталин отпустить их отцов?

 

Но вот чего в фильме нет, так это доказательств того, что поляков убил НКВД. Поскольку считать таковыми показания свидетелей, которые требуется корректировать самим следователям, – нельзя. Вопрос – тогда зачем же в таком пустом фильме, кроме прочих, в консультантах семь штук только генералов и старших офицеров юстиции? Тем более что фильм от очевидной дурости такое количество консультантов не спасло: в фильме, к примеру, заместитель наркома Потемкин назван Покровским.

 

Ответ прост. Среди консультантов есть и С. Станкевич, который прославился тем, что брал взятки и давал на них расписки, а потом скрывался от российского правосудия в Польше, ныне страдалец реабилитирован. И работники прокуратуры, надо думать, в плане взяток были умнее этого «нового поляка», поэтому в СССР прямо брать взятки за фальсификацию Катынского дела боялись. А как консультантам фильма им, надо думать, полагался «барашек в бумажке», вот они в этот фильм и набились.

 

Какие-такие взятки от поляков?! Никаких взяток от поляков генералы юстиции не получали – это был гонорар за творческую работу консультантами! Это, конечно, моя догадка, но боюсь, что она верная.

 

Так вот, в этом фильме, снятом по горячим следам, показаны результаты эксгумаций под Харьковом и в Медном. Но не показано ни единого доказательства того, что ГВП были разрыты могилы поляков – ни пуговицы с польского мундира, ни католического крестика, ни медальона, ни пряжки, только сгнившая одежда, сгнившие кости и черепа. Некоторые черепа с пулевыми повреждениями, но кому они принадлежат: полякам? пленным немцам? советским преступникам?

 

Как это понимать? Семь голов генералов и полковников юстиции забыли режиссеру подсказать, что найденные ими в ходе эксгумации доказательства надо в фильме обязательно показать? И я должен верить в то, что они это забыли?

 

Главное то, что в этих могилах под Харьковом и Медным действительно должно находиться нечто подобное, поскольку несколько сот преступников-поляков тут все же похоронены. Но отсутствие в фильме этих вещественных доказательств доказывает, что тогда, когда проходили раскопки, следователи не нашли никаких доказательств того, что найденные ими черепа и кости принадлежат полякам, т.е. не нашли даже того, что там должно было быть, и только поэтому никакие вещдоки в фильм не попали.

 

Однако после этих раскопок прошло четыре года власти ельциноидов в России, и в деле о Катыни вдруг появляется масса «вещественных доказательств», якобы извлеченных из могил именно тогда – в 1991 г. Чудеса?

 

 

Поэтому давайте обратимся к другому источнику фактов – святому.

 

Бригаду геббельсовцев из Главной военной прокуратуры на эксгумациях под Харьковом и Медным духовно окормлял американо-польский ксендз Здислав Пешковский. После чего ксендз издал две книжки, в которых описал и что это были за раскопки, и что нашли. Надо сказать, что ксендз прислал мне их в «Дуэль», за что я был ему искренне благодарен, хотя одну из них мне уже до этого дали в посольстве Польши. Я тем более благодарен ксендзу, что он не стал меня призывать по примеру своего коллеги из «Золотого теленка»: «Опоментайтесь, пан Козлевич!» Людей, видимо, знает неплохо.

 

Ксендз Пешковский – типичный американец по деловитости: в его книжках масса толковых деталей, которые он дал подробно, как американец. (И, как поляк, не думая, зачем он их дал). Кроме того, то, что ксендз американец, видно по его жизненному принципу: «Реклама – двигатель торговли». Из 85 пронумерованных фотографий в тексте и двух на обложке в книге ксендза (1995 года издания) с названием «...И увидел ямы смерти» на 29 фото изображен сам ксендз во всех позах, ракурсах, компаниях и интерьерах: то он с папой римским, то с другим ксендзом сует что-то в рот стоящему перед ними на коленях Леху Валенсе, то у креста и т.д. и т.п. Кроме того, изрядная часть страниц посвящена текстам проповедей ксендза, сказанным по случаю Катынского дела (большей частью гнусным, надо сказать).

 

Теперь по поводу того, как были организованы раскопки. Я скорее циник, нежели лирик, практическому результату отдаю предпочтение перед даже красивой болтовней и считаю, что здравый смысл должен возглавлять любые традиции. Поэтому сам факт перекопки кладбищ меня не тревожит: надо – значит надо. Но мне не нравится другое: эксгумация трупов – это следственное действие, которое должны проводить специалисты, которых следователи письменно предупреждают об уголовной ответственности за правильность и точность их работы. В данном случае – чтобы ничего лишнего не попало в могилы и ничего из них не исчезло… Но, как описал ксендз, раскопки производили не специалисты, привлечённые следователями, а толпа поляков, заведомо заинтересованных в том, чтобы обвинить СССР в этом убийстве и истребовать с России денег! (Тогда они надеялись получить с России 100 миллиардов долларов). Это как понять?

 

На раскопки были присланы тогда еще советские солдаты для земляных работ, и мне непонятны строки из книги ксендза: «Экскаватор под руководством доцента Глосека на полном ходу. Он стремится во что бы то ни стало исследовать всю территорию». Кто мне поручится, что найденные в этих могилах вещественные доказательства действительно там были, а не выпали случайно из карманов доцента Глосека?

 

Повторю, что из фильма, снятого сразу после раскопок, следовало, что в ходе эксгумации следственная бригада не нашла ничего такого, что бы указывало на то, что побеспокоенные ею трупы вообще принадлежат полякам. А из изданной в 1995 г. книги ксендза Пешковского следует, что в могилах хранились целые клады. Для примера опишу, какие предметы, по ксендзу, были найдены у поселка Медное: «Икона с изображением Божьей Матери с Младенцем, золотой медальон с изображением Матери Божьей Ченстоховской... награды, фрагменты поясов, коробочек, мундштуков, очков, кошельков... и к моей радости – религиозных знаков – медальонов и четок... пуговиц с орлами... огромное количество личных вещей, гребешков, зубных щеток, кисточек, остатков принадлежностей для бритья, мыльниц, бумажников, монет, очков. Есть также катушка ниток, различные ключи, авторучки, черпак, деревянные ложки, много разных наград... золотая десятирублевая монета 1899 года. Есть крестики, один железный с изображением Иисуса Христа. Нашлось несколько очень красивых шахматных фигур, очки, зеркальца, объектив фотоаппарата «Лейка»... несколько свечей. Все эти вещи довольно хорошо сохранились, если учесть их пятидесятилетнее пребывание в земле».

 

Достаточно посмотреть в фильме и на фото в книге, из какой иссиня-черной жижи доставали солдаты то, что осталось от трупов, – только крупные кости, ошметки того, что могло быть одеждой, да более-менее сохранившую форму дубленую кожу сапог, чтобы глубоко усомниться в том, что эти описанные ксендзом «хорошо сохранившиеся вещи» как-то связаны с раскопками в Медном и под Харьковом. Тем более что основная масса вещей, как зачем-то сообщает ксендз, оказывается, была не из могил, а из каких-то отдельных от могил ям и в Харькове, и в Медном. Получается, что палачи отобрали у поляков эти вещи, поляков расстреляли и положили в одни могилы, а для их вещей выкопали отдельные могилки, изолировали их от грунтовых вод и там похоронили никому не нужную чепуху типа десятирублевой золотой монеты.

 

Можно, конечно, считать меня за наивного человека, но не до такой же степени!

 

Скажите же прямо: на раскопках могил работали сотни солдат, и они, извлекая из могил останки, этих, перечисленных ксёндзом вещей не видели! Поэтому ему и приходится выдумывать про отдельные ямки, на которых, видимо, раньше были столбики с табличкой: «Геббельсовцам копать здесь», – да потом местные жители эти столбики на дрова унесли.

 

Но это не самое смешное в этих раскопках, поскольку через пять лет после эксгумации выяснилось, что в могилах, оказывается, было найдено и огромное количество писем, удостоверений, списков расстрелянных и, главное, много газет с первой страницей, по которой было ясно, что пленных расстреляли до лета 1940 г. Понимаете, в могилах от костей ничего не осталось – сгнили, а бумага со списком из 46 пленных полицейских с указанием не только их имени, но и имени отца, года рождения, места службы и должности 50 лет пролежал в черной жиже, а читается вся до буквы, и так, как будто вчера изготовлена. Но особенно трогает находка большого количества газет – видать, НКВД с целями коммунистической пропаганды закопало вместе с казненными и избу-читальню с подшивками центральных газет за последние годы. Чтоб им в могиле не скучать.

 

Как я уже писал, ксендз в своем рекламном буклете не все 87 фотографий посвятил себе, любимому, есть среди них и несколько фотографий вещественных доказательств. Нормальных – две: на этих фотографиях запечатлены и таблички, поставленные следователем рядом с данным вещдоком и позволяющие связать это вещественное доказательство с конкретным эпизодом уголовного дела. На обеих фотографиях по черепу: один с огнестрельным ранением, другой целый. Причем ксендз, увлеченный собственной персоной, не обратил внимания, что одно фото сделано с обернутого негатива, т.е. надписи на табличках надо читать справа налево. Есть несколько фото ксендза, запечатленного рядом с вещественными доказательствами, но, насколько это можно увидеть, среди этих доказательств и близко нет того, что перечислил в тексте книги ксендз – орденов, ладанок, документов, газет, нет даже пуговиц с мундиров, а ведь латунь должна была сохраниться. И наконец, есть два интересных фото. На одном некий З. Савицкий, поляк, исполняющий какие-то функции на эксгумации, с очень напряженным лицом показывает ксендзу какой-то нательный крестик, похожий на православный. Подпись к фотографии, по идее, должна была бы гласить, что этот крестик взят с останков в могиле под Харьковом или в Медном, но она и через четыре года звучит уж очень дипломатично: «Здислав Савицкий показывает найденный в земле крестик». Поскольку земля довольно обширна, то понимай эту подпись, как знаешь. И, наконец, есть фото пуговиц, крестика, иконок, цепочек, но снято это без таблички, т.е. не видно, что это отнесенные к данному уголовному делу вещдоки, более того, непонятно и где они сфотографированы – в СССР или в Польше.

 

Мне могут сказать, что эта моя подозрительность ни к чему, ксендз – человек духовный и в мирских делах некомпетентен, поэтому у него и фотографии такие, и текст юридически небезупречен. Как бы не так. Стоит почитать, как он торговался с таксистом, его оценки ресторанов, радость, что он, благодаря спекулятивному курсу, купил торт менее чем за доллар. Кроме того, в сентябре 1939 г. он был подхорунжим и храбро удирал от немцев, пока не попал в СССР в интернированные. Не был расстрелян, как, якобы, были расстреляны другие польские офицеры, тоже удравшие в 1939 году в СССР, записался в армию Андерса, вместе с ней храбро удрал в 1942 г. в Иран и встретил победу в Палестине. То есть это настоящий польский герой Второй мировой войны – за 6 лет войны не был ни в одном бою, – однако не только в духовном, но и в военном деле ксёндз человек не посторонний.

 

А что касается следственной темы его книги, то текст произведения Пешковского на русский язык переводил Степан Родевич, а следователя Главной военной прокуратуры РФ, ведущего Катынское дело в то время, звали Степан Радевич, так что книга ксендза вполне может быть официальной справкой ГВП, если издатели ошиблись в написании фамилии переводчика. В связи с этим – как прикажете понимать следующее?

 

Все вещи, найденные в могилах и имеющее хоть какое-то отношение к полякам, являлись вещественными доказательствами по уголовному делу. Согласно Уголовно-процессуальному кодексу РСФСР (ст. 84 и 85) эти вещдоки должны быть, во-первых, сфотографированы, затем (с принятием мер против их порчи) упакованы и опечатаны, и должны храниться при уголовном деле до суда и раздаваться только после вступления в законную силу приговора.

 

Тогда как понять такие навязчивые «откровения» ксендза Пешковского, старательно переведенные на русский язык то ли полковником юстиции С. Радевичем, то ли С. Родевичем: «К счастью, мне удалось видеть все добытые предметы вблизи и хорошо к ним присмотреться. Ведь моим соседом по номеру является полковник Здислав Савицки, который не только с особой тщательностью исследует все предметы, но и очень заботливо упаковывает их перед доставкой в Польшу. Он занимается этим в гостиничном номере вместе с Енджеем Тухольским, историком из нашей группы. Должен признать, что они работают целыми ночами, чтобы справиться с этим заданием».

 

Если все эти вещи и документы действительно были найдены в могилах, то в связи с чем следственная бригада ГВП (тогда СССР) раздавала эти вещдоки полякам? И зачем полковнику Радевичу, которого ксендз в начале книги благодарит за помощь в написании книги, надо было несколько раз подчеркнуть, что следственная бригада нагло попирала процессуальный закон? У вас есть варианты ответа? Тогда мой вариант: Радевич и ксендз специально вставили в книгу моменты о вывозке вещдоков из страны, чтобы на вопрос: «А почему в 1991 г. в уголовное дело не поступили эти вещественные доказательств», – ответить: «А их поляки в Польшу увозили. А теперь вот привезли».

 

Ну и что же я должен думать, глядя на это полное отсутствие вещественных доказательств в момент эксгумационных работ в 1991 г., а затем на их чудесное появление в огромном количестве через четыре года?

 

Наверное, то, что и вы.

 

Ксендз Пешковский считал извлеченные из могил под Медным черепа, пока наконец 29 августа 1991 г. не записал: «Это последний обнаруженный в Медном череп – 226-й». И он, и Радевич, описывая эксгумацию в Медном, глухо молчат о том, сколько из этих черепов имели пулевые пробоины, – ведь если на черепе пулевых ранений нет, то это явно не польский череп.

 

А надо понять, какое кладбище раскапывали следователи ГВП с ордой поляков. На нем хоронили не только уголовников и членов «пятой колонны», расстрелянных в тюрьме Калинина. Всю войну в доме отдыха НКВД Калининской области был госпиталь, и на этом кладбище хоронили наших умерших воинов, следовательно, поляки ворошили экскаватором именно их останки. У Пешковского в книге есть такое фото: он стоит возле всех найденных в Медном черепов. Часть из них, у которых есть пулевые пробоины головы, выставлены перед ксендзом на столе, и в пробоины вставлены прутики, показывающие траекторию полета пули. Остальные черепа (без прутиков) лежат на земле. Перед ксендзом 12 черепов с огнестрельными ранениями, т.е., перекопав кладбище наших умерших воинов, следственная группа нашла, возможно, два десятка (часть стола выпала из кадра) черепов казненных, которых при очень большом желании можно было бы посчитать за польские. Теперь все эти черепа, естественно, снова захоронены и поставлен памятник об убийстве русскими и захоронении здесь более 6000 бедных поляков.

 

При эксгумации под Харьковом, которая была раньше эксгумации под Медным, бригада геббельсовцев скрыть количество черепов просто умерших (без пулевых ранений) не могла, возможно, пресса уже успела что-то сообщить, и Пешковский с Радевичем вынуждены были об этом написать открытым текстом. Сообщу, на каком кладбище орудовали гробокопатели под Харьковом. На нем хоронили не только расстрелянных уголовников и членов «пятой колонны», но и пленных немцев, умерших в инфекционном лагере неподалеку. В результате, как пишет ксендз, под Харьковом найдено 169 черепов, а «на 62 черепах из 169 исследованных обнаружены следы огнестрельных ранений». И под Харьковом, разумеется, теперь стоит крест на «месте захоронения» более чем 4000 поляков, убитых русскими.

 

Заканчивая с эксгумациями, обращу внимание на главное, что в ходе этого следственного действия должно было быть получено. Поляков в Катыни немцы не подумавши расстреляли немецким оружием, и нынешним геббельсовцам было очень важно найти хотя бы пульку, хотя бы гильзочку от немецкого патрона под Харьковом и Медным с тем, чтобы объединить все эти три могилы в одно целое. Но не получилось. Выше я специально дал из книги ксендза полный перечень всех предметов, найденных под Медным. В нем, если вы обратили внимание, есть даже несколько шахматных фигур, но нет главного – гильз и пуль. А по идее, они должны были быть найдены – пули в черепах, а гильзы возле могил. Но и ксендз, и Радевич о них молчат. Почему?

 

Потому, что все расстрелянные, останки которых они исследовали, были расстреляны советским оружием. Другие геббельсовцы – энтузиасты общества «Мемориал» – этот вопрос изучили достаточно и установили: «...обычно это был пистолет системы «наган», который они считали самым точным, удобным и безотказным». Совсем обойти этот вопрос ксендз не мог, но опять-таки данные об оружии дал только по Харькову – по раскопкам, которые делались по времени еще до ГКЧП: «При расстрелах применялись боеприпасы трех видов: малокалиберные, винтовочные и к револьверам системы «Наган». Во всей книге нет ни слова ни об одном найденном немецком патроне или пуле.

 

Мало этого.

 

По заказу польского «Совета охраны памяти борьбы и мученичества» и с присутствием польских археологов на территории городища «Валы» во Владимире-Волынском в 2012 г. провелись раскопки двух могил массовых захоронений с исследованием останков примерно 750 расстрелянных мужчин, женщин и детей. Найдено также 374 пистолетных и одна винтовочная гильза из которых только семь были гильзами от патронов к советскому пистолету ТТ, остальные гильзы были от патронов к немецкому оружию. Причем, подавляющее число гильз к немецкому оружию было изготовлено на польской патронной фабрике в 1941 году. То есть, это безусловные могилы людей, расстрелянных немцами не ранее 1941 года. Но не это интересно. В могилах найдены обрывки польских полицейских мундиров, пуговицы от этих мундиров и даже два полицейских жетона, то есть, двое полицейских, из партии расстрелянных, сумели свои жетоны как-то сохранить. И в 2012 году сами же поляки установили, что эти жетоны принадлежали польским полицейским Ю. Степановичу и Л. Якубовичу.

 

Вот теперь оцените мерзость и маразм Катынского дела: мало того, что эти полицейские числятся расстрелянными русскими под селом Медным, так на установленном в Медном поляками памятнике, даже именные таблички с их фамилиями выложены!

 

 

Второй «специалист» по Катынскому делу из «бригады Геббельса», который недавно отметился в Катынском деле – это директор фонда «Историческая память» как бы историк Александр Дюков. И он тоже полез давать интервью, которое должно было бы дискредитировать работу историков, опровергающих ложь Катыни. И вот вдумайтесь в то, что он сказал:

 

 

То есть Дюков не анализирует – не способен, – а безусловно и истово верит документам. Что – всем документам из архивов? Нет, далеко не всем, а только тем, которые лгут на Сталина и СССР. И что-то мне подсказывает, что верит тому, за веру во что можно заработать доллары.

 

Вот скажем, в архиве есть Акт «комиссии Бурденко» о том, что поляки расстреляны осенью 1941 года. Но Дюков этому акту не верит! Ну, не верит и всё тут!

 

В архивах есть стенограммы и приговор Нюрнбергского трибунала и из этих документов ясно видно, что трибунал рассмотрел это дело в подробностях и НЕ ОПРАВДАЛ подсудимых Геринга и Йодля (их персонально обвиняли в «катынском» деле) в убийстве поляков немцами в 1941 году. Но Дюков и этому приговору не верит!

 

В архивах есть стенограммы заседания Конституционного Суда России 1992 года по «делу КПСС», на котором с помощью документов, которым Дюков верит, клеветники пытались обвинить Сталина и СССР в убийстве польских офицеров. Фальшивость этих поделок уже тогда была доказана и Конституционный Суд отказался обвинять КПСС в этой лжи. Но Дюков и документам Конституционного Суда не верит!

 

Начиная с 2009 года внук Сталина, Евгений Джугашвили, организовал серию судов в защиту чести и достоинства своего деда, и не в одном суде клеветники, в том числе и из Мемориала, не смогли доказать, что польских офицеров расстреляли в 1940 году по приказу Сталина, мало этого, Тверской суд рассмотрел иск Е. Джугашвили к Государственной Думе, оклеветавшей его деда, и 14 февраля 2012 года и принял решение: «Иосиф Виссарионович Сталин (настоящая фамилия – Джугашвили) в период 1917-1953 гг. был советским политическим, государственным, военным и партийным деятелем. Он также был одним из руководителей СССР и в период Катынской трагедии, в сентябре 1941 года. Указанные обстоятельства судом признаются общеизвестными и в силу статьи 61 ГПК РФ и не нуждаются в доказывании».

 

То есть судом установлено, что тот факт, что поляков расстреляли немцы в 1941 году настолько общеизвестные сведения, что их и доказывать не надо! Не надо!! Но Дюков и этим судебным решениям не верит!

 

Наконец, покойный депутат В. Илюхин, получил признания негодяя, фальсифицировавшего те документы, на которые молится Дюков, которые по его уверениям «поставить под сомнение документы практически невозможно». И показал, и опубликовал это признания, и опубликовал фото вещественных доказательства к этому признанию. Но Дюков и этим документам не верит!

 

А почему? А потому, полагаю, что ему не за факты истории платят, и даже не за примитивную веру в документы, как таковые, а за веру только в клеветнические документы.

 

У историка должно быть достаточно честности, чтобы воспринимать весь объём данных по рассматриваемой проблеме, и достаточно ума, чтобы оценить полученную информацию с точки зрения её истинности. Но у Дюкова этого нет – нет ни честности, ни ума.

 

Был бы ум – молчал бы о Катыни, Холокосте или полётах на Луну, – не лез бы демонстрировать свою глупость. Дюков не историк – Дюков верующий с дипломом историка.

 

Верующий в святость доллара – как такому «историку» без этого?

 

P.S. Уже почти три года назад, 31 августа 2017 года на 57 году после как бы удачной операции стентирования внезапно умер мой товарищ Сергей Эмильевич Стрыгин, а за 2 года до смерти он записал интервью, которое в то время оказалось невостребованным. И вот сейчас это интервью размещено в интернете, а я просто обязан его дать. Тем более обязан, что интервью краткое, чрезвычайно взвешенное и до предела информативное.