Статья «Начальные люди в бою» вызвала ожидаемый вопрос: «С какой стати Юрий Игнатьевич так упорно называет капитана атаманом»? Дал комментарий и известный историк из Севастополя Константин Колонтаев: «В частности «атамано» от слова «отомон» - отец людей (в древнеиранских языках практически не было звука «а»), то есть первоначально атаман был не военный, а гражданский вождь своего племени».
Начну не с атамана, а с того, над кем он был атаманом. Нам, русским, как-то совершенно понятно, что представляет из себя организация, описываемая словом «банда». Словари иностранных слов относят это слово к итальянскому языку, в котором, помимо понятного нам значения, оно имеет и значение «отряд». Византийская регулярная кавалерия организационно делилась на «меры» (2-3 тысячи человек), «тагмы» (200-400 всадников), а тагмы делились на две «банды». Причем древние историки, скажем, Псевдомаврикий, пишут, что это «скифская» организация кавалерии. А я этим экскурсом в древнюю историю хотел бы обратить внимание, что слово «банда» Европой употребляется очень давно, и это слово с древности жестко связано с понятием «вооруженный отряд», а многие тысячелетия целью таких отрядов был грабеж.
В бою всадниками в количестве 100-200 человек еще можно управлять голосом, т.е. банда – это тот максимум бойцов, которым в бою способен командовать один человек. В бою банда могла рассыпаться на одиночных бойцов или ее мог рассеять противник, для своего спасения кавалеристы должны были как можно быстрее собраться вместе. Для этого банда имела особое снаряжение – знамя. В данном случае его лучше назвать более точным русским словом – «стяг». Стяг – это то, к чему стягиваются, и находится стяг возле командира, чтобы тому было удобнее командовать – чтобы его голос был слышен всем воинам его банды, стягивающимся к знамени. Сейчас знамени придают сакральный смысл, а в те времена и много веков спустя это был не более, чем элемент вооружения воинского подразделения.
Теперь, если я спрошу более-менее старших читателей, как по-русски называется командир банды, они мне ответят: «Атаман». И это действительно так, хотя в этом вопросе может сбить с толку более поздняя военная организация казаков, у которых атаман и, тем более, его аналог - гетман – это уже генералы. На самом деле, еще до казаков, атаманом был самый первый снизу самостоятельный командир, командовавший вооружённой компанией «банда».
Вот теперь давайте оценим разницу между теми, кого мы уже давно называем офицерами, и атаманами.
Офицер – это тот, кому начальство (царь) ставит боевую задачу и дает офицеру солдат для исполнения этой задачи, а атаман – это тот, кого солдаты выбирают своим командиром, и в духе атамана самому ставить себе и банде боевую задачу, то есть самому искать добычу. В этой разнице скрыто очень многое.
Начнем с вопроса – кого начальство назначит офицером, командиром? Ответ один – того, кто начальству нравится, т.е., если начальство боевое, то ему будут нравиться боевые офицеры, а если начальство мечтает тихо до пенсии дожить, то ему будут нравиться офицеры, которые не будут своим чрезмерным энтузиазмом подчеркивать дряхлость и боевую неспособность самого начальства. Но боевое начальство вырастает из боевых офицеров, а если годами вести кадровую политику так, чтобы офицеры были смирные и боялись начальства, то со временем и все начальство будет таким, и все офицерство под ним тоже будет смирным.
В этом, собственно, кроется объяснение, почему накануне войны ни Красная Армия, ни армия США не распознали в своих рядах тех генералов, которые в войне принесли славу этим армиям. Даже в немецкой армии множество полководцев выдвинула война, а не довоенное начальство. Скажем, в 1941 году, после разгрома немцев под Москвой, Гитлер вынужден был снять с должностей фельдмаршалов Браухича, Бока и около 30 генералов, а к осени 1942 года число снятых вросло до 177 генералов, и это из 1500 довоенных генералов.
А теперь вопрос – кого выдвинут себе в атаманы сами бандиты? Смирного, покорного атамана? А зачем он им - какую добычу они с ним добудут?
Зайдем с другой стороны. Кем являются солдаты для офицера? Пушечным мясом, которое батюшка-царь или начальство дали ему для боя. Ну, погибнут они, ну и что? Батюшка-царь еще пришлет, если, конечно, сможешь доказать ему, что ты в их гибели не виноват.
…А у атамана мировоззрение иное – бандиты выбирают его для добычи, а мертвым бандитам добыча не нужна, следовательно, и атаман не нужен банде, если не способен добыть победу с малыми потерями. Конечно, в первую очередь на него так смотрит банда, но, соответственно, и он обязан на себя смотреть только так. Атаман не мыслит себя без своей банды, поскольку без банды он ничто – ноль без пенсии.
Вот тут у многих возникнет вопрос – почему я немецких офицеров идентифицирую с атаманами? Ведь атаман – это чисто русская, казачья должность. Это не так, в праславянском языке не было слов, начинающихся на букву «а», все слова на эту букву привнесены в наш язык позже из других языков вместе с теми понятиями, которые они описывали в родных языка. И слова «атаман» и «гетман» внесены в наш язык из немецкого языка; это видоизмененное слово «гауптман» - командир вооружённой компании, численностью 100-200 человек, т.е. численностью в византийскую банду.
Поскольку и немецкий, и иранский языки родом из одного индоевропейского корня, то очень может быть, что «атаман» это и иранский «отомон». Но я, всё же, склонен считать это слово родом от германского языка, поскольку до персов было далеко, а древние поляне, выйдя из Паннонии (Венгрии) и заселив среднее течение Днепра, ассимилировали два племени готов – грейтунгов (степных готов) и тервингов (лесных готов).
Позже компании численности 100-200 человек у нас в армии стали называть ротой, а в немецкой армии осталось название «компания», т.е. что-то вроде добровольного сообщества. Полагаю, что казачество, организуя свои шайки наподобие немецких разбойных компаний, переняло от немцев и то, кто должен возглавить шайку, вместе с названием его должности – атаман.
Тут может последовать возражение: атаман – должность выборная, но ведь и у немцев, как и у нас, офицеры уже давно назначаются начальством. Откуда же у немецких офицеров мог быть атаманский менталитет? Во-первых, немецкий офицер назначается на должность совершенно не так, как русский, и тем более советский, во-вторых, надо вспомнить, кем были наши страны всего 3-4 века назад. Россия и тогда уже была централизованным государством с царем во главе, а Германия представляла собой несколько сот всяких графств, княжеств и баронств, в которых часто сам барон и был единственным воином. Прототипом немецкого офицера был барон, собравшийся куда-нибудь сходить и кого-нибудь ограбить. Своих крепостных крестьян было неразумно делать солдатами – тогда в случае неуспеха еще и с голоду подохнешь. И такой барон собирал себе банду из добровольцев, таких же, как он. И выборы этого барона атаманом осуществлялись тем, что бандиты-добровольцы становились под его знамя.
Повторю, у немцев, с их огромным количеством карликовых монархий (их даже в начале 19-го века было больше сотни) этот дух выборности атамана осознавался очень долго и теми, кто вступал к ним в компанию, и самими гауптманами. Вот немцам и удалось сохранить этот дух до 20-го века.
А у нас все было по-другому. Уже очень давно сначала великие князья, затем цари и императоры России были отцами народа. Одни цари это понимали, другие нет, но статус их в народе был именно таков. Однако народом считался только собственно народ – крестьяне, купцы, священники. Дворяне народом не считались, и царь был не их отцом, а их хозяином, а они – его слугами. К примеру, для народа официальное именование себя при обращении к царю было «сирота», и если письмо царю писал крестьянин, то он подписывался «сирота твой», а если дворянин - то «холоп твой».
Так и разошлись мировоззрения русских и немецких офицеров: в немецком понимании офицер – это атаман банды, а в русском понимании – холоп начальства.
Немецкий офицер видел в себе лучшего воина банды, а русский – лучшего слугу начальству».
Ю.И. МУХИН
