Основы конституционного строя
Задайте себе вопрос – а зачем вообще нужна свобода слова? Чем она является в Конституции – целью или средством достижения цели?
Словами описывается не только, скажем, критика власти, но и идеологии, и при уничтожении свободы слова, уничтожаются и идеологии. Характерен пример предшественников нынешнего режима России – фашистских Германии или Италии.
Вожди Германии и Италии 30-40-х годов прошлого века Адольф Гитлер и Бенито Муссолини под радостное блеяние «западных демократий» начали с того, что подавили свободу слова и этим уничтожили идеологическое многообразие в своих странах, в частности, сделали идеологию антибольшевизма государственной идеологией Германии и Италии. Напомним, что свою ноту о начале войны с СССР Гитлер закончил словами: «Немецкий народ осознает, что в предстоящей борьбе он призван не только защищать Родину, но и спасти мировую цивилизацию от смертельной опасности большевизма и расчистить дорогу к подлинному расцвету в Европе. (Берлин 21 июня 1941г.)». Но попрание Гитлером, Муссолини и их однопартийцами идеологического многообразия в Германии и Италии, привело в конечном итоге не к спасению мировой цивилизации, не к расцвету в Европе, а к гибели 50 миллионов человек и неисчислимым несчастьям самих Германии и Италии. И не имеет значения, какую именно идеологию вы удушаете удушением свободы слова, результат будет тот же. Удушите идеологию немецкого или итальянского фашизма и получите взамен власть еврейских фашистов или фашистскую власть олигархов.
И понимание этого в Конституции России имеется.
Обратите внимание, что Конституцию России начинает глава «Основы конституционного строя», и 16 статьям этой главы не может противоречить не то, что ни один закон России, но даже остальные статьи Конституции. Эти Основы не имеет права менять Дума, их можно изменить только референдумом при принятии новой Конституции. И в Основах конституционного строя есть статья 13, установившая в России:
Это конституционное положение означает, что в России допустимы, к примеру, как расистские идеологии сионизма или нацизма, так и идеологии, ведущие с ними идеологическую борьбу. И государство не имеет права вмешиваться в эту борьбу ни на чьей стороне даже идеологическими приемами, и уж ни в коем случае не применять в идеологической борьбе государственное насилие. В противном случае государство сделает милую себе идеологию государственной или обязательной, и этим нарушит основы конституционного строя, установленные частью 2 статьи 13 Конституции РФ.
Конституция в части 5 статьи 13, как видите, запрещает не идеологии, а создание и деятельность организаций с преступными целями, а к идеологиям это запрещение не имеет отношения. Подчеркиваю, основами конституционного строя запрещаются не идеологии, даже направленные на перечисленные в части 5 статьи 13 Конституции цели, а только создание и деятельность общественных объединений с этими целями.
Поскольку, повторю, идеологии формулируются словами и мыслью, излагаемыми на разнообразных носителях, то запрет любых видов этих носителей (любых информационных материалов) силой государственных органов, является насильственным уничтожением идеологического многообразия России, и, соответственно, насильственным изменением основ конституционного строя. А в России это, между прочим, запрещено Уголовным кодексом под угрозой наказания в 20 лет лишения свободы (статья 278 УК РФ).
И вот это принципиально, и вот эту принципиальность и надо понимать, и всеми силами показывать и населению России, и миру: Конституция России запрещает только агитацию и пропаганду и разрешает действия, даже «направленные на возбуждение ненависти либо вражды», поскольку это и есть свобода слова. А нас, политически активных граждан и СМИ, именно за эти действия наказывают - за свободу слова, а не за агитацию или пропаганду.
И когда вам ваши обвинители будут тупо говорить, что о запрещении «деяний» написано в Уголовном кодексе РФ, нужно парировать, что ни одна статья Кодекса, касающаяся ограничения свободы слова, не может применяться в прокуратуре и суде России, поскольку в статье 18 Конституции России указано: «Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием». И спрашивать у тех, кто считает себя российскими судьями:
- Кто у нас тут «правосудие» – вы? Вот вы и спросите у моих обвинителей, доказали ли они, что в моем деле имели место агитация или пропаганда? Нет? Тогда о чем разговор? О чем еще этот разговор, кроме попрания моими обвинителями моего права на свободу слова?
Еще и еще раз: ни в каких случаях не идти по дороге, предлагаемой фашистами! Если в области прав человека они хотят рассмотреть нарушение вами неких законов, требуйте рассматривать ваши действия не по этим законам, а прямо по Конституции, и обвиняйте их сами в деяниях по насильственному изменению основ конституционного строя. Утверждайте, что вы не фашист, посему обязаны исполнять и защищать Конституцию, а не содействовать фашистам в ее игнорировании.
Тут надо понимать, что в законодательстве России сложилась дикая коллизия: фашисты не рискуют изменить Конституцию, а она, в плане рассматриваемых мною вопросов, вполне демократическая. Фашисты сделали фашистскими законы, и законы теперь дико не соответствуют Конституции. По Конституции, к примеру, получается, что статьи 205.2, 280 и 282 УК РФ не действуют, поскольку даже не упоминают агитацию и пропаганду, а Конституция, в свою очередь, не запрещает никакие действия в виде выражения своего мнения. Этим и надо пользоваться в судах, так как любые меры по удушению свободы слова, так или иначе, заканчиваются в судах. Повторю, надо требовать, чтобы ваше дело рассматривалось прямо по Конституции, поскольку она сама именно этого и требует, а не по законам.
Мне скажут, что это не поможет, если учитывать кадровый состав нынешних судей и прокуроров России. Согласен, но здесь есть одно но.
Если взглянуть на фашизм с точки зрения системы управления обществом, то отсутствие в этой системе надлежащей персональной ответственности немедленно превращает фашизм в дико бюрократическую организацию. Конечно, бюрократизм характеризуется как бы святой верой подчиненного в начальников – подчиненный свято верит, что если будет выполнять указания начальника, то ему за это ничего не будет. Так-то оно так, но и подчиненные тоже не сплошные дураки и знают, как поступать в случаях, когда они видят, что начальство заставляет их попирать закон и без сомнения сдаст под расправу, если это выяснится.
Пара примеров. Первый. В моем уголовном деле следователь, благодаря мне, прекрасно понимал, что совершает преступление, возбуждая это дело против меня. Так вот, он дважды письменно отказался его возбуждать, сделав ссылку на соответствующие законы, и получил два письменных же приказа возбудить дело против меня от зампрокурора Москвы Юдина, убравшего ссылку на эти законы. После этого следователь аккуратненько подшил эту переписку в уголовное дело – не забыл. И теперь из этой переписки следует, что он, молоденький лейтенант, всего лишь выполнял письменный приказ начальников, возбуждая уголовное дело против меня, заведомо невиновного, а посему вина за мое незаконное осуждение на нем, следователе, минимальна.
Второй. По своему делу я сумел подготовить три жалобы в Конституционный суд, так вот, ни одну из них, вопреки закону, собственно судьи Конституционного суда не стали рассматривать – мои жалобы, якобы, «рассмотрели» их, не предусмотренные законом и положением о Конституционном суде, советники. То есть, судьи пошли на такой беззаконный ответ мне (отказ в доступе к правосудию), чтобы впоследствии заявить, что они об этой проблеме антиконституционности статей 280 УК РФ и закона «О противодействии экстремистской деятельности» ничего не слышали – не видали они моих жалоб, так, как нехорошие советники им об этих жалобах ничего не доложили. (Тут надо понимать и положение Конституции о Конституционном суде, и подход самих судей: если вы им про отсутствие агитации и пропаганды в статьях УК РФ в жалобе прямо не напишите, то они с этой стороны рассматривать вашу жалобу не будут, и откажут. Сами они защищать Конституцию, по своему Положению, как бы, не имеют права. А я в своих жалобах об агитации и пропаганде написал, и именно поэтому сами судьи их не рассмотрели – не было доводов мне отказать).
В любом случае заискивание перед фашистами ничего не дает, более того, ваше заискивание и признание за фашистами права рассматривать ваше дело вопреки Конституции, делает фашистов уверенными в своей правоте – вы больше от них получите.
Теперь давайте подойдем к проблемам СМИ в фашистском государстве с другой стороны и рассмотрим новость юриспруденции.
Верховный Суд России проявил «невиданную заботу» о средствах массовой информации – не прошло и 15 лет после принятия закона «О СМИ» и 8 лет после принятия фашисткой удавки на средствах массовой информации России – закона «О противодействии экстремистской деятельности», а Верховный Суд уже созвал Пленум, на котором рассмотрел закон «О СМИ» и дал указания, как нижестоящим судам продолжать удушение СМИ России на радость фашистам, но так, чтобы при этом роль самого Верховного Суда не сильно выпячивалась.
Короче, 15.06.10 опубликовано Постановление Пленума № 16 Верховного Суда РФ «О практике применения судами Закона Российской Федерации «О средствах массовой информации», но на эту заботу судебной власти о СМИ, сами СМИ как-то не реагируют. Не интересно, что ли? Или все понимают, что в фашистском государстве прессе от Верховного Суда ничего хорошего ждать не приходится? Если последнее, то пресса, в общем-то, правильно оценивая ситуацию, недооценивает это Постановление. Сильно недооценивает.
Закон «О СМИ» принимался в условиях, когда «демократы», активно укреплявшие в России фашистский режим, были еще не уверены в его долговечности, кроме этого, «демократы» питали иллюзии по поводу всевластия прессы в умах граждан России, поэтому, на всякий случай, заложили в закон защиту средств массовой информации от произвола власти. Конкретно – ввели в конце текста закона «О СМИ» статью 58:
«Ущемление свободы массовой информации, то есть воспрепятствование в какой бы то ни было форме со стороны граждан, должностных лиц государственных органов и организаций, общественных объединений законной деятельности учредителей, редакций, издателей и распространителей продукции средства массовой информации, а также журналистов, в том числе посредством:
Обнаружение органов, организаций, учреждений или должностей, в задачи либо функции которых входит осуществление цензуры массовой информации, - влечет немедленное прекращение их финансирования и ликвидацию в порядке, предусмотренном законодательством Российской Федерации».
И, вгорячах, законодатели еще и ввели в Уголовный кодекс России статью 144:
«Воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналистов путем принуждения их к распространению либо к отказу от распространения информации… совершенное лицом с использованием своего служебного положения, - наказывается …исправительными работами на срок до двух лет, либо лишением свободы на срок до двух лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового».
И даже в 2000 году, нынешний Председатель Верховного Суда В.М. Лебедев и тогдашний прокурор РФ Ю.И. Скуратов еще не могли точно понять – у нас, в России, уже фашистский режим или еще какая-то там демократия? Поэтому на всякий случай в том году в комментариях к 144-й статье УК РФ писали так, как будто и в самом деле в России все еще была демократия:
«Объективная сторона преступления может быть выражена в действиях, которые препятствуют законной профессиональной деятельности журналистов путем принуждения их к распространению либо к отказу от распространения информации. К воспрепятствованию законной профессиональной деятельности журналистов в соответствии со ст. 58 Закона о средствах массовой информации можно отнести: осуществление цензуры; вмешательство в деятельность и нарушение профессиональной самостоятельности редакции; незаконное прекращение или приостановление деятельности средств массовой информации; нарушение права редакции па запрос и получение информации; незаконное изъятие, а равно уничтожение тиража или его части; установление ограничений па контакты с журналистом и передачу ему информации, за исключением сведений, составляющих государственную, коммерческую или иную специально охраняемую тайну. Этот перечень возможных форм воспрепятствования не является исчерпывающим».
Но к настоящему времени выяснилось, что сил свергнуть фашистский режим в России пока не видно, посему бояться фашистам некого, а в СМИ России, повторю, уже в массе подобраны подонки, которым защита от ущемления свободы массовой информации не нужна, поскольку как раз они этим ущемлением и занимаются в первую очередь.
И что же Лебедев? Повторил он в 2010 году те требования к судам по защите свободы прессы, которые выдвигал еще в 2000-м? Ага!
В Постановление Пленума № 16 Верховного Суда РФ «О практике применения судами Закона Российской Федерации «О средствах массовой информации» о 58-й статье закона «О СМИ» нет ни малейшего упоминания! Такое впечатление, что судьи Верховного суда либо не осилили дочитать закон «О СМИ» дальше середины текста (буковок много!), либо эта статья уже тайно изъята из закона. Соответственно, нет ни слова о 144-й статье УК РФ.
В этом Постановлении Верховного Суда вся свобода слова в фашистской России, как на ладони. Это странно? Нет. Ведь такое, к примеру, преступление, как «незаконное прекращение деятельности СМИ», совершается только судом. Поэтому, субъектами преступления (преступниками) по статье 144 УК РФ в части воспрепятствования законной деятельности журналистов, путем незаконного прекращения деятельности средств массовой информации, являются только судьи федеральных судов, работающих под чутким руководством все того же Лебедева. В этом-то и причина, что после введения статьи 144 в Уголовный кодекс, она ни разу не встала на защиту журналистов – Лебедев что – сам против себя уголовное дело будет возбуждать и сам себя сажать?
Но это не единственный случай бесчестности Верховного Суда, откровенно проявившийся в его Постановлении, – случай, когда Суд полностью закрыл глаза на прямое требование закона «О СМИ» защитить свободу слова. Тут еще судьи могли сказать, что «аксакалы устали» и в чтении закона «О СМИ» до 58-й статьи не дошли. Но не могли же они не прочесть всего третью статью!
И они через силу начали ее толковать.
«14. Обратить внимание судов, что исходя из содержания части 1 статьи 3 Закона Российской Федерации "О средствах массовой информации" цензурой признается требование от редакции средства массовой информации или от ее представителей (в частности, от главного редактора, его заместителя) со стороны должностных лиц, органов государственной власти, иных государственных органов, органов местного самоуправления, организаций или общественных объединений предварительно согласовывать сообщения и материалы (кроме случаев, когда должностное лицо является автором или интервьюируемым), а равно наложение запрета на распространение сообщений и материалов, их отдельных частей».
Судьи не случайно не осилили цитированием две строчки второй части этой статьи: «Создание и финансирование организаций, учреждений, органов или должностей, в задачи либо функции которых входит осуществление цензуры массовой информации, - не допускается». Как говорится, в доме повешенного о веревке не говорят.
Процитировав из закона определение цензуры, Суд развернулся на 180 градусов и начал обсуждать не вопрос цензуры в России, то есть, не то, как суды должны защитить от цезуры прессу, а вопрос о том, что в России не является цензурой. Причем Суд старательно привел примеры из разряда «ежу понятно», то есть, такие примеры, которые никакой дурак цензурой не назовет и без разъяснения Верховного Суда.
В Постановлении написано: «Требование обязательного предварительного согласования материалов или сообщений может быть законным, если оно исходит от главного редактора как от лица, несущего ответственность за соответствие требованиям закона содержания распространенных материалов и сообщений». И ведь всего в предыдущем абзаце Постановления судьи цитировали сам закон: «цензурой признается требование от редакции средства массовой информации». Цензура – это требование от редакции, а не редакции от журналиста!
Содержание всего СМИ это труд главного редактора – он, а не журналисты, предоставляет информацию обществу, а журналисты являются продавцами ему сырого материала – рукописей с информацией, которые главный редактор покупает только в таком виде, в котором считает нужным. И журналисты не имеют законного права настаивать на своем варианте информации, поскольку действия журналиста для этого случая оговорены статьей 47 закона «О СМИ»:
«10) отказаться от подготовки за своей подписью сообщения или материала, противоречащего его убеждениям;
11) снять свою подпись под сообщением или материалом, содержание которого, по его мнению, было искажено в процессе редакционной подготовки, либо запретить или иным образом оговорить условия и характер использования данного сообщения или материала в соответствии с частью первой статьи 42 настоящего Закона».
Оговоренные законом взаимоотношения в редакции не имеют никакого отношения к цензуре, поскольку, согласно статье 2 закона «О СМИ», главный редактор это лицо «принимающее окончательные решения в отношении производства и выпуска средства массовой информации» и только ему можно запретить цензурой «распространение сообщений и материалов, их отдельных частей». Цензура – это всегда внешнее воздействие на СМИ.
Вот таким образом поговорив о «цензуре главного редактора», о «цензуре учредителя», о том, являются ли цензурой требования интервьюируемого и т.д., Суд перешел к «цимесу» – к главному, которое оставил на конец: «Не являются цензурой вынесение уполномоченными органами и должностными лицами письменных предупреждений учредителю, редакции (главному редактору) в случае злоупотребления свободой массовой информации (например, согласно статье 16 Закона Российской Федерации "О средствах массовой информации", статье 8 Федерального закона "О противодействии экстремистской деятельности"), наложение судом запрета на производство и выпуск средства массовой информации в случаях, которые установлены федеральными законами в целях недопущения злоупотребления свободой массовой информации (например, статьями 16 и 16.1 Закона Российской Федерации "О средствах массовой информации", статьей 11 Федерального закона "О противодействии экстремистской деятельности")»
Все! Список того, что не является цензурой, Суд, как ни старался, исчерпал.
Вызывает умиление, что суд не признает цензурой предупреждения, выносимые СМИ, и прекращение деятельно СМИ. Естественно, это не цензура, цензурой является то, за что именно выносятся предупреждения и прекращается деятельность СМИ. Предупреждения и прекращения деятельности – это не преступление, это всего лишь орудия преступления против СМИ. Ежу понятно, что покупка топора не является преступлением, преступлением является убийство с помощью топора.
Поэтому сразу о том, что очень важно для практической деятельности СМИ – о руководстве принципом, не идти по пути, который предлагают фашисты. Для этого нужно не много - нужно разделять сам факт вынесения предупреждения, которое само по себе, действительно, не является цензурой, и содержащееся в нем требование, которое скорее всего, будет цензурой. То есть, в каких бы случаях о вынесении предупреждения не требовалось писать, нужно писать не просто «нам вынесено предупреждение за тот-то материал», а «в вынесенном нам предупреждении содержится требование запрета публикации такого-то материала». Или не просто «деятельность СМИ прекращена судом», а «прекращением деятельности СМИ, суд наложил запрет на публикацию материалов»
Надо, все же, понимать суть конституционных прав человека. Повторю, Конституция РФ и закон «О СМИ» запрещают цензуру – запрещают налагать запрет «на распространение сообщений и материалов, их отдельных частей». Любых информационных материалов! Даже самых экстремистских-переэкстремистских!
И, как видите, судьи Верховного Суда эту разницу прекрасно понимают, поскольку именно поэтому они указали судам не то, что является цензурой, а то, что ею не является. Им надо было хоть что-то сказать о законе «О противодействии экстремистской деятельности», чтобы притянуть его за уши к закону «О СМИ», но так это сказать, чтобы ничего не сказать об антиконституционной сути закона «О противодействии экстремистской деятельности».
О чем смолчал Верховный Суд? О положении статьи 1 закона «О противодействии экстремистской деятельности», запрещающей «труды руководителей национал-социалистской рабочей партии Германии, фашистской партии Италии, публикации, обосновывающие или оправдывающие национальное и (или) расовое превосходство либо оправдывающие практику совершения военных или иных преступлений, направленных на полное или частичное уничтожение какой-либо этнической, социальной, расовой, национальной или религиозной группы». Это наложение запрета и есть цензура! Гнусная, антиконституционная суть закона «О противодействии экстремистской деятельности» в том, что этот закон втоптал в грязь не просто права человека, установленные статьей 29 Конституции, но сами основы конституционного строя России – положения статьи 13 Конституции: «Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной», - и ввел не только идеологии антинацизма и антифашизма, но и некую идеологию «антиэкстремизма» в качестве государственных и обязательных.
И именно поэтому Верховный Суд смолчал о положении статьи 13 закона «О противодействии экстремистской деятельности»: «На территории Российской Федерации запрещаются распространение экстремистских материалов, а также их производство или хранение в целях распространения». Оцените: Конституция России запрещает налагать запрет «на распространение сообщений и материалов, их отдельных частей». А закон «О противодействии экстремистской деятельности» нагло устанавливает запрет на «распространение экстремистских материалов».
(Но что интересно, попробуйте предъявить претензии Суду, что он по умолчанию согласился с цензурой в России, и получите ответ вопросом на вопрос - где в Постановлении Верховного Суда есть хоть полслова о наложении запрета на распространение хоть какого-то материала??)
Таким образом, дав исключительный перечень того, что не является цензурой, и не включив в этот перечень положения закона «О противодействии экстремистской деятельности», Верховный Суд этой манипуляцией, волей или неволей, по умолчанию указал нижестоящим судам, что не только деяния госорганов и судов, но и запрещающие распространение информационных материалов положения статьи 13 закона «О противодействии экстремистской деятельности» являются запрещенной Конституцией цензурой.
Согласитесь – для СМИ фашистского государства это уже как шерсти клок!
