1. ФИЛОСОФИЯ И КРЕТИНЫ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ДУМЫ РОССИИ

 

Длинно даже для наступающих выходных, поэтому разобью на две части.

 

Сначала я хотел назвать эту главу «профессиональные исследователи», но потом понял, что это будет неправильно, поскольку исследователями являются все, кто творчески занят реальным делом, даже дворники, поскольку без исследований невозможно изучить дело до степени, когда в этом деле уже можно творить – создавать либо новые объекты, либо новые технологии исполнения этого дела.

Но сейчас специализация дошла до такой степени, когда рядом работающие исполнители в считающейся одной и той же отрасли знаний не представляют и не понимают, что и зачем делают коллеги. Причём, глубина этого незнания порою даже не удивляет, а просто поражает. Скажем, чтобы не тратить время на поиски более идиотских примеров, я привожу собственный пример – в моей практике ректор политехнического института, кандидат физико-математических наук и профессор физики, собирался осуществить траты большого количества государственных средств только потому, что не знал, что мощность переменного тока характеризуется кажущейся, активной и реактивной величинами. А это ведь объясняется в школьном курсе физики! То есть то, что ректор провёл какие-то исследования в области физики, закончившиеся защитой его диссертации, никак не прибавили ему даже самых общих представлений о всей физике.

 

Но если есть отдельные отрасли знания, то обязана быть и отрасль, пытающаяся осознать знания всех отраслей – всех наук. По своей специальности этим осознанием всех знаний обязана заниматься философия – «особая форма познания мира, вырабатывающая систему знаний о наиболее общих характеристиках, предельно-обобщающих понятиях и фундаментальных принципах реальности (бытия) и познания, бытия человека, об отношении человека и мира. К задачам философии на протяжении её истории относились как изучение всеобщих законов развития мира и общества, так и изучение самого процесса познания и мышления, а также изучение нравственных категорий и ценностей», – написали умники в Википедии.

 

Обычно портреты официальных (признанных толпой) философов даются в виде неких размышляющих людей, единственно, чего в этих портретах не хватает, – это пальца в ноздре. Не показан главный инструмент философских познаний и способ познания. Поскольку чуть ли не с начала своего возникновения философия быстро приобрела не имеющего отношения к конкретным проблемам жизни балабольства о том, что балаболили предшественники балабола, и какое балабольство он сам добавил в мировое балабольство отары официальных философов всего мира.

 

Смотрите, философия претендует на «изучение всеобщих законов развития мира, а как вы собираетесь эти всеобщие законы установить, если не представляете, что о мире узнали физика, химия, биология и т.д.?

 

Никак! Так, кто же является философом?

 

Видовым признаком настоящего (подчеркну, настоящего!) философа является то, что он знает хотя бы принципиальные достижения всех наук – как иначе изучать «всеобщие законы развития мира», если ты не знаешь, как развиваются его составные части? 

 

Или, в крайнем случае, философ обязан досконально знать особенности и проблемы одной науки, если он является философом этой науки – ищет всеобщие законы развития этой науки. И, скажем, такие исследователи, как В. Ацюковский, А. Гришаев, П. Дубровский, В. Катющик – это профессиональные философы физики. Второй вопрос: насколько точными являются их представления о физике, уже не столь важен, – их представления могут быть и сомнительными. Однако с точки зрения философии важно, что они думают сами и занимаются ОБЩИМИ вопросами данной отрасли знания, а не талдычат то, что их заставили заучить преподаватели или что талдычат авторитеты.

 

Очень часто, когда я публикую работу, требующую, как правило, самых общих знаний из какой-либо области знаний, обязательно вылезает дебил или даже несколько с утверждениями, что я, дескать, не специалист в данной области знаний, а потому ошибочно то, о чём я пишу в данной работе, и ошибочно по той причине, что мне в течение пяти лет в институте не вдалбливали в голову то, что вдолбили в голову преподавателям знаний этой области знаний в соответствующем институте. Салонные дебилы, испытывающие непреодолимую потребность болтать, понять мою работу не могут, признаться в том, что они дебилы, тоже не могут, а дебильность требует болтать. И в результате им только это и остаётся, что утверждать: «Всего знать нельзя! Мухин не является дипломированным медиком, поэтому не имеет права рассуждать о медицине! Мухин не является космонавтом, поэтому не имеет права рассуждать о полётах на Луну!»

 

Дебилам ума не хватает понять, что я и не знаю «всего», но я знаю об исследуемой мною области знаний столько, сколько необходимо, чтобы сделать в этой работе соответствующий общий вывод. Я не знаю всех деталей лунной аферы США, но я знаю, что это афера.

 

Мой опыт подсказывает, что люди, как правило, не понимают, кем являются исследователи не только в философии, но и в философии отдельных отраслей науки. Поэтому я для образного примера исследователя-философа приведу детектива, в обязанности которого входит расследовать преступление. Ведь он обязан его расследовать вне зависимости от того, кто и каким орудием это преступление совершил, вне зависимости от того, какие знания требуются для расследования. Вот сейчас, скажем, отравление Навального обязан расследовать следователь, и этот следователь не имеет права отказаться о расследования на том основании, что он, дескать, не специалист в области химии или биохимии, или медицины.

 

Что касается официальных философов, которых я неоднократно характеризовал как пустых и никому не нужных болтунов, то даже не трогая марксистских дебилов с их идиотским «развитием производительных сил» и «неизбежностью коммунизма», философские законы, которые открыли «классические» философы, тоже ничем не лучше. Не лучше в плане того, что эти «классические законы философии» (даже если в них что-то разумное и есть) никому в жизни не нужны и их никто в жизни не применят, а заумная болтовня философов в реальной жизни – это не более чем заумная болтовня.

 

За всю историю философии, официальные философы оказались бессильны придумать правила, которыми можно было исследовать жизненные проблемы на основе открытых их философией законов, а это делает их болтовню ненужным умствованием.

 

Ну вспомните, ну кому в жизни потребовались для познания мира или его особенностей утверждения, что «противоположности едины», что «отрицание себя отрицает» и даже наиболее вразумительное – что «количество переходит в качество»?

 

Когда физики открывают закон, согласно которому сила пропорциональна массе и ускорению, то у физиков есть и формула, являющаяся правилом использования этого закона, и согласно этому правилу, для оценки силы, нужно массы умножать на ускорения и сравнить численные значения полученных произведений. И это правило используется и используется человечеством.

 

Но вот у вас есть философский закон, согласно которому количество переходит в качество, а что делать-то? Как этим законом сравнить хоть какие-то количества и качества? Официальные философы «не в курсе дела». Они теоретики, а не практики, а сравнивать должны практики.

 

Ну и какой вам тогда толк от закона, который невозможно в жизни использовать ввиду отсутствия правила того, как его использовать?

 

Так вот, не то, что я открыл правило использования закона перехода количества в качество – нет, я даже не нашёл, а просто указал на правило, которым можно задействовать утверждение о переходе количества в качество при анализе жизненных ситуаций. Давно уже указал и являюсь единственным в истории философом СССР и России, который указал людям хоть что-то полезное из философского балабольства. Официальные философы этого правила не видят, поскольку не изучают остальные отрасли знаний, а изучают только болтовню предшественников и коллег. Болтовню ни о чём.

 

Так вот, я уже лет 30 пишу, что для анализа жизненных ситуаций необходимо использовать правило математического анализа – для исследования функции, необходимо аргумент менять от нуля до бесконечности, и смотреть, что получается на этих предельных значениях. И точно так же необходимо поступать и при анализе проблем человеческого общества – если вам не понятно, к чему может привести та или иная человеческая деятельность, мысленно остановите её (приравняйте к нулю), а затем мысленно доведите до максимально возможного масштаба (доведите до бесконечности). И вам станет понятно, что надо делать – требовать усилить данную деятельность или прекратить её, ускорить или задержать. Или хотя бы станет понятно, зачем эту деятельность ведут те, кто ею занят. 

 

Вот, к примеру, вам сообщают некую статистику о некой эпидемии COVID-19. Для чего? СМИ сделают невинную рожу и скажут, что они сообщают вам её «для правды» – чтобы вы смогли проанализировать предоставляемые СМИ числа заболеваемости и смертности, сделать вывод и заставить правительство спасти вас. Замечательно! Ну давайте попробуем выполнить анализ предоставляемых СМИ данных и сделать вывод.

 

Вот беру первую в поисковике Яндекса статистику коронавируса, попадаю на meduza.io, и вижу, что на этом сайте дают данные для статистики не какие-попало олухи, а очень «авторитетные учёные»: «Новая коронавирусная инфекция продолжает распространяться по миру. В этой таблице – последние данные о всех случаях заболевания, числе жертв и выздоровевших. Данные по всем странам, кроме России, собраны Университетом Джонса Хопкинса».

 

И даны данные только на тот день, когда вы статистику смотрите, и суммой за всю историю болезни, скажем, на 21 сентября в сумме по всем странам «статистика» выглядит так: «заболевшие – 31038574; умершие – 960835; вылечились – 21258357…» Простите, но если заболел 31 миллион, умер один миллион и выздоровел всего 21 миллион, то куда подевались ещё 9 миллионов? Померли? Объяснения нет, но зато есть четвёртый столбик «активные случаи» и в нём число 8819482 человека. Это что за «активные случаи»? Если эти люди не в умерших, и не в вылечившихся, но тогда почему они числятся в заболевших? А по кочану! Ответа нет, хотите узнать, сами обращайтесь в университет Джона Хопкинса.

 

Итак, вам статистика дана одним числом за 6 месяцев истории болезни. Ну давайте сведём время к нулю – скажем, возьмём заболевших за первый день начала воплей. Ну взяли, ну и что нам из этого? А теперь возьмём за сто лет заболеваемости COVID-19, это будет какое-то очень большое число. Но что нам с него? Мы пробуем анализировать, а анализ не получается, почему? Потому, что эти числа НИКАКОГО ОТНОШЕНИЯ К СТАТИСТИКЕ НЕ ИМЕЮТ, это не статистика, поскольку как не меняй аргумент функции, а ничего не меняется. Почему??

 

Потому, что для статистического анализа практически всегда любые данные даются за равные периоды, чтобы можно было эти данные проанализировать, а результаты анализа использовать для улучшения ситуации. Скажем, та же смертность населения по другим болезням (общая или по отдельным причинам) даётся отдельно за каждый месяц или отдельно за каждый год. Анализ – это постройка кривой, а для её построения к оси ординат нужна ось абсцисс, а не одна точка. А в данной «эпидемии», как видите, числа не предназначены для анализа ситуации и борьбы с болезнью – числа не даются за день, неделю или месяц – они даются суммой от некоего «начала эпидемии». А зачем так? Что такая «статистика» даёт? Ведь её нельзя использовать ни для какого анализа!

 

Ну представьте, что статистику по обычному сезонному гриппу начали бы давать с момента описания этой болезни, скажем, с 1918 года. И все бы СМИ кричали, что «на сегодня» гриппом «уже заразились 12 345 678 901 человек, а умерло 135 345 678 человек!». Как бы к эдакой «стистике» отнеслись бы честные врачи? Кому такая статистика нужна? Почему ВОЗ не протестует против такой подачи статистических материалов?

 

И получаем вывод, что «статистика пандемии COVID-19» и не предназначена для какого-либо полезного анализа – эта статистики не предназначена для лечения больных, она предназначена исключительно для запугивания населения. Эта пресловутая эпидемия COVID-19 уже давно вышла за рамки медицинской проблемы – это с самого начала политическая акция, и вам за «научность», за «анализ» подсовывают гнусный обман!

 

Написал и подумал, что пример не очень удачный, мало, кто поймёт, что даёт доведение переменной до нуля или бесконечности.

 

Поэтому следующим примером возьмём такую деятельность, как принятие законов.

 

 

Сейчас кнопкодавы (депутатами их назвать – это извратить смысл того, кем является депутат) в Думе соревнуются с кнопкодавами предшествовавших созывов – кто больше законов примет – кто больше раз кнопку голосования надавит. В результате уже сейчас законов в России столько, что их не успевают печатать, и уже нет юристов, которые представляли бы себе, какие в России существуют законы.

 

А может такое количество законов – это благо?

=

Ну, что же, давайте используем описанный выше приём философского исследования и приравняем количество законов к нулю. Представим, что Дума вместе со всеми своими законами провалилась в Тартарары. (Я, правда, не знаю, как там в этих Тартарарах, а в Бутырке я сидел, поэтому предпочёл бы, чтобы этих кнопкодавов закрыли в тюряге и ключи выкинули.)

 

Повторю условие мысленного эксперимента: ну нет у нас никаких законов! Что будет?

 

А ничего страшного не будет, и это множество раз опробовано человечеством. Ведь человечество и начинало с того, что у него не было никаких писанных и обязательных законов, а затем множество раз в ходе революций и смен режимов во всех странах прежние законы упразднялись, и у разных государств возникал порою длительный период, когда формальных законов вообще не было.

 

Давайте остановимся на этом. Когда нет законов, то люди абсолютно свободны, а прогресс возможен только в условиях свободы, поскольку только свобода даёт простор для творчества – для инструмента прогресса. Вот вы Робинзон Крузо, живёте один на необитаемом острове и у вас нет никаких законов! Соответственно у вас полная свобода для творчества – что бы вы ни делали, никто не сможет вам помешать.

 

Однако человек вне общества совершенно беззащитен – он не выживет. Ему общество необходимо как воздух. Но когда вы в обществе, то ситуация со свободой членов общества меняется, поскольку далеко не все используют свободу для творчества, скажем, примитивные люди используют свободу для удовлетворения алчности за счёт других людей. В результате индивидуальная свобода членов общества мешает сообществам людей жить вместе.

 

В связи с этим сначала появляются обычаи, которые ограничивают свободу всех, но зато эти обычаи дают всем членам общества возможность мирно и безопасно существовать при том, что свободу творить стараются сохранить максимально возможной. Члены общества ограничивают обычаем собственную свободу, но стараются ограничением свободы не мешать никому жить и не делать по отношению к другим того, чего человек не хотел бы, чтобы делали против него. Да, за жизнь в обществе люди платят свободой, но люди ведь не враги себе сами, и платят ограничением своей свободы ровно столько, сколько надо для жизни в обществе. И ни на грамм больше!

 

Поскольку, понятное дело, обычаи соблюдают не все, то сначала за нарушение обычаев наказывали сами древние общества (наказывали обычно предельно просто – око за око, зуб за зуб), однако с ростом численности общества и площади, занимаемой им территории, с появлением центрального управления по защите обществ – князей, королей или царей, – за исполнением наиболее важных для общества обычаев начинает следить князь (государство). И вот тут обычаи общества и начали оформляться в законы.

 

Что важно? Чтобы закон был народным, органическим для данного общества, чтобы закон не напрягал общество – не ограничивал свободу избыточно – он обязан быть оформлением обычаев, которые народ сам для себя устанавливает. Закон может возникнуть и в мозгу правительства, но и в этом случае закон обязан быть максимально принят народом.

 

Этим, кстати, было вызвано, что в СССР (который, как теперь предельно понятно, в истории цивилизованных стран был самым демократическим государством) депутаты не в Москве сидели, а в своих округах работали как все люди, посему не только видели, но и чувствовали желания народа максимально, – понимали, что народ примет, а что – нет. А опубликованные проекты законов СССР до их принятия Верховным Советом многие месяцы обсуждались в печати и в народе, и депутаты на местах видели реакцию людей на эти новые законы, и сообщали эту реакцию авторам закона в Президиуме верховного Совета. И там проекты правили и правили. Поэтому законы СССР перед их принятием принимали такой вид, при котором они уже не вызывали никаких возражений у подавляющего числа граждан страны, а депутатам при принятии этих законов и против голосовать не приходилось.

 

Приведу в пример принятие в СССР «Сталинской» Конституции СССР 1936 года (Сталин был председателем комиссии по разработке этой Конституции). Она разрабатывалась два года! Комиссия приняла 1,5 миллиона (!) предложений и дополнений к тексту, а выдали эти замечания 75 миллионов (!) граждан СССР. Это более, чем каждый второй взрослый человек!

 

Это было триумфальным контрастом по сравнению с законотворчеством царской России, где на мнение народа царская аристократия откровенно плевала, и из Петербурга шли законы как какому царскому идиоту «моча в голову стукнет», – эти законы нагло противоречили обычаям и возможностям народов, живущих в России.

 

Высокопоставленный царский чиновник, едко критиковавший порядки в России, М.Е. Салтыков-Щедрин, писал: «Цель издания законов двоякая: одни издаются для вящего народов и стран устроения, другие – для того чтобы законодатели не коснели в праздности». Второе – это точь в точь, как про нынешнюю Думу!

 

Но поскольку я уже и так написал много сложного для понимания, то прервусь на мыслях о том, что если нет законов, то это полная свобода для творческой жизни, и что нынешние депутаты пишут законы, чтобы не «коснеть в праздности». И только. А размышления о том, что будет при доведении числа законов до максимума, продолжим в окончании.